– Не надо ворошить прошлое, граф: это не в ваших интересах. К тому же, все меняются. Я более не человек, и теперь многое видится мне совсем в ином свете. Перерождение в Безликого – это коренная перестройка сути. Если уж на то пошло, я – не Дмитрий Рогожин, а лишь был им в прошлом воплощении и сохранил его память. А у Безликого Синего никаких счетов к вам нет и быть не может.
– Э-э-э, уважаемые господа, – вклинилась в их разговор Селена. – Нам с Аллерией, конечно, безумно интересно слушать вашу перепалку, но хотелось бы хоть в общих чертах понять, из-за чего сыр-бор.
– Ну, что скажете граф? Устроим вечер удивительных открытий? Вы ведь сами только что говорили о пользе правды и о том, что лучше поздно, чем никогда? Вы уже получили сегодня порцию нового знания, а теперь очередь наших дам.
Вампир крепче сжал эфес меча и сделал еще один шаг назад. Единственное отличие «лика» от естественного лица в том, что он не умеет краснеть или бледнеть, но глаза Ровэна выдавали его отчаяние.
– А еще говорили, что не мстите, – с горечью произнес он. – Решили устроить всеобщее судилище, да?
– Отнюдь. Я уже сказал, что не держу на вас зла. Думаю, нам всем пришло время примириться с прошлым и продолжать жить.
– Рад это слышать, мессир. Только боюсь, эти две дамы могут и не разделять вашего мнения.
– Эти недомолвки когда-нибудь прекратятся?! – не выдержав, вспылила Аллерия. – А то у меня уже складывается ощущение, что вы над нами издеваетесь!
– И не думали даже, Аллерия, – произнес Безликий. – Просто эти новости такого толка, что их не вдруг и сообщишь. Особенно тебе. Если вы с Селеной не пообещаете держать себя в руках, мы, пожалуй, оставим данную информацию при себе.
– Насколько я понимаю, новости неприятные?
– По крайней мере, ты их можешь воспринять именно так.
Эльфийка поколебалась.
– Я обещаю воспринять все достойно, – наконец произнесла она, – и не предпринимать никаких действий под влиянием эмоций.
– Хорошо. Селена?
Инферийка пожала плечами:
– Для того чтобы я перестала себя контролировать, повод должен быть чрезвычайно веским. К тому же, вы, ребята, только что спасли мне жизнь, так что с моей стороны эксцессов можете не опасаться.
– Вас это устраивает? – обратился Безликий к вампиру.
– Пожалуй, – нехотя согласился тот. – Хотя я планировал сообщить это Аллерии позже.
– Более удобного случая может и не представиться, – заметил Хозяин Судьбы.
– Вы правы, – вампир повернулся к эльфийке. – Аллерия, я скрыл от тебя мое настоящее имя и обличье. Эта внешность создана «ликом».
– «Ликом»? Я слышала об этих артефактах. Кажется, они выдерживают даже направленное маги- сканирование.
– Именно так.
– И кто же ты такой?
– Сейчас увидишь.
С этими словами вампир деактивировал «лик». Аллерия побелела как полотно и поднесла руку ко рту, словно пытаясь сдержать крик, а Селена удивленно присвистнула.
– Ровэн Бланнард! – еле выдавила эльфийка, не веря своим глазам.
Тот в ответ слегка склонил голову.
– Я стала подозревать, – медленно произнесла Аллерия, – когда увидела твое оружие, но убедила себя в том, что это невозможно: маги-зрение подтвердило отсутствие иллюзии, а я не предполагала, что столкнусь с «ликом». Но самое главное – свет! Ты гулял под солнцем без всякого вреда для себя! Как такое могло произойти?
– Это заслуга мессира, – ответил Ровэн. – Он снабдил меня соответствующим артефактом.
Аллерия повернулась к Безликому. В ее глазах стояла боль.
– Но, ради Создателя, зачем?!
– Во-первых, я знал его потенциал. Он мог стать весьма ценным помощником и, кстати, стал им. Когда я узнал, что он не погиб, сразу же начал искать – такими кадрами не бросаются. Его способности значили для меня больше, чем прошлое. И потом, даже находясь в рядах армии Лонгара Темного, он не казался безнадежным. Все меняются, Аллерия. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на Селену.
Инферийка усмехнулась:
– Наставлять заблудших на путь истинный, похоже, становится твоим вторым призванием! Сначала я, теперь Ровэн…
Но Аллерия не слушала, ее голос зазвенел от сдерживаемых слез:
– Как ты мог?! Ты же знал, что он сделал со мной! Он уничтожил всю мою семью!
– Вношу поправку, – вмешался вампир. – Моя дочь, Эммелия, покончила с собой.
– Но из-за тебя, убийца! Ты вынудил ее! Это только додуматься надо – предложить своей дочери, так любившей жизнь, стать вампиром – созданием смерти! Какого ответа ты ожидал?!
– Не суди меня строго, Аллерия. Я лишь хотел, чтобы семья воссоединилась.
– Ложь! Ты хотел использовать их, чтобы уничтожить Дмитрия и меня!
– Не тебя. Рогожин был моим врагом, признаю, но не ты. Я хотел, чтобы все близкие мне по крови были рядом со мной. Эммелия, ты и даже Корн, хоть в нем и не текла кровь Бланнардов. Я уважал его.
– Даже если так, это тебя не извиняет, – с горечью бросила Аллерия. – Ты думал лишь о себе! Тебе было плевать на наши желания! На то, что мы хотели настоящей жизни, а не того эрзаца, который ты предлагал взамен. Хотели радоваться солнцу!
– Я изменился, Аллерия.
– Не верю!
– Он дважды спас тебе жизнь, – напомнил Безликий.
– А ты вообще молчи! – набросилась на него эльфийка, уже не сдерживая слез. – Я думала, что как раз у тебя смогу найти понимание! Ведь мы оба потеряли семью. Забыл, что ты сделал с тем, кто стал причиной их смерти?! Мы с Селеной едва не погибли, помогая свершиться твоей мести! А теперь ты просишь меня простить его!
– Во-первых, не моей мести, – поправил ее Хозяин Судьбы, – а мести Дмитрия Рогожина. На том этапе он был слишком подвержен эмоциям, что здорово осложняло ему жизнь. А потом, между Анкорнусом и Ровэном – большая разница. Лич был убийцей с беспросветно черной душой, не имеющей шансов на исправление.
– Хочешь сказать, если бы он мог исправиться, ты позволил бы ему жить? – ехидно ввернула Селена.
– Не передергивай! – оборвал ее Синий. – Речь не об этом. Надо смотреть на вещи в комплексе. Анкорнус не был родственником Рогожина и не спасал ему жизнь. Его мотивы были далеки от мотивов Ровэна. Он не подводил никакой идейной или психологической основы под свои действия. Он просто убивал, и ему это нравилось.
– На площади его контролировал Темный, – напомнила Аллерия.
– Не все так однозначно. Я знаю природу выбросов магической энергии, подобных тому, июльскому. Неважно, была ли его воля полностью подавлена или тело адепта попало лишь под временный контроль Лонгара. Если бы он был лишь безвольным участником преступления Темного или сопротивлялся его воле, удар никогда не получился бы столь мощным. Ни одна внешняя Сила неспособна вычерпать энергетические резервы организма до дна без его на то желания. А попытайся Темный прокачать через Анкорнуса собственную мощь, тело адепта этого бы не выдержало и просто взорвалось. Нет, Аллерия, Анкорнус нанес такой силы удар потому, что сам хотел этого. Точнее – он хотел выслужиться перед тем, кого почитал своим новым хозяином и не видел ничего страшного в гибели множества людей. Будь иначе, он не вложил бы в удар всего себя. Заемной силы просто не хватило бы для атаки подобной мощи. Так что у Анкорнуса не было смягчающих обстоятельств. А вот у Ровэна – есть. И главные среди них – его последующие поступки.
