перебрались в пустую каюту Бонго, и я вызвал по фонеру А-723. Когда робот ступил внутрь, на несколько секунд мы оказались наедине. Помню, было очень страшно, меня чуть не трясло и сам не понимал, откуда такой мандраж взялся, – вроде бы просто стоит напротив служебный робот, которому я подводил настройки еще на Земле и отвешивал подзатыльники в пути, а я аж взмок. Смотрю на его пластиковую рожу и не могу оторваться. А потом вошел Софронов и с ним Тези Ябубу, он догнал нас. Капитан закрыл дверь и запер изнутри. И тут началось что-то чудовищное. Робот, завидев коробку из-под сока, заметался по каюте, стал рычать, хохотать, подбежав ко мне, заговорил голосом моей матери, просил спасти… Вася стоял у входа и бормотал что-то на славянском, и я помню, как тряслась его рука, сжимавшая коробку с водой, а еще лицо Тези Ябубу – каменное и блестящее от пота. А-723 пронзительно завизжал, так что я схватился за уши, – казалось, кости трещат и раскалываются от этого звука. Софронов взмахнул, упало несколько брызг… и самое страшное закончилось.
Робот остался на месте, выпрямился, механическим голосом назвал свою модель, серийный номер и дату выпуска. И я уже чувствовал, что сквозь его глаза никто не смотрит. Мы вывели его в коридор. Вася остался в каюте, бормоча и брызгая водой на стены. Я видел, как он качнулся пару раз. За те три минуты мы вымотались невообразимо, будто неделю камни таскали. И внутри все выхолощено…
– Дезактивируй, – сказал мне Тези Ябубу, и я заметил, как у него из уха сочится кровь.
Я молча подчинился. Вскрыл панель на спине робота, ввел код, отключил питание. А-723 не сопротивлялся, да, собственно, в нем уже никого не осталось, кто бы мог воспротивиться. Наконец, дрожащими от усталости руками я вырвал центральный чип и отдал капитану.
У остальных еще оставались дела – с Магану и с каютой, и еще с чем-то, а я отпросился, кое-как дополз до своей каморки, рухнул на койку, тут же уснул и проспал двенадцать часов.
– Планета, на орбите которой мы находимся, – обитаемая, – рассказывал я, показывая на меняющиеся фотографии. – По климатическим условиям она идеально подходит для человека. На континенте разбросано четырнадцать городов. Еще один, пятнадцатый, находился на крупном острове в трехстах километрах от материка. Характерно, что между континентальными городами совсем не видно следов инфраструктуры. Хотя, если допустить, что здесь в ходу сангнхитские «летатели», дороги в обычном смысле излишни. Но сами города, насколько можно определить по снимкам, типологически отличны от городов сангнхитов. Ближе к земным. Средневековым. Хотя намного свободнее в плане пространства. Скорее всего перед нами одна из колоний, которую населяют другие народности. Вокруг городов заметно гораздо большее техногенное воздействие на природу, чем мы видели на Агане…
– Спасибо, Клаус, – кивнул капитан. – Итак, ситуация ясна. Перед нами два пути. Или здесь, или вниз. Слушаю ваши соображения.
– Нужно остаться на орбите и самостоятельно определить наше местоположение, – снова заговорил я. – Готов помогать Суню целые сутки, продумать и написать программы для обработки данных. Мне кажется, это займет меньше времени, чем он сказал. Мы можем задействовать больше возможностей вычислительной техники…
– Она уже показала свою надежность, – покачал головой Тези Ябубу. – Глупо не учиться на собственных ошибках. Вася, твое мнение?
– Я считаю, что стоит приземлиться, – поджав губы, выговорил ксенолингвист. – Мы рассматриваем ситуацию как заведомую агрессию против нас. Но не обязательно связывать ее с жителями планеты, к которой нас занесло. Они могут быть и ни при чем. Прости, Зеберг, но твоя вчерашняя версия о «покушении» несерьезна. Те, кто вносил столь хитроумные искажения, без труда могли убить нас через любое нарушение системы жизнеобеспечения. То, что этого не сделали – обнадеживает. Мы стоим на пороге контакта с новой колонией сангнхитов. Да, есть вероятность, что именно они скорректировали наш полет. Возможно, они просто хотят познакомиться. В любом случае именно у них есть необходимая нам астрографическая информация. Получив ее, мы уже через пару дней сможем продолжить путь. Да, есть риск, но, думаю, он оправдан.
– Ясно. Сунь, что скажешь?
Китаец ответил не сразу, собираясь с мыслями. Молчал он так долго, что в какой-то миг мне подумалось, что Сунь снова вернулся к своему безмолвию, но стоило этой мысли промелькнуть, как мы услышали:
– Нужно садиться. Я не уверен, что смогу верно вычислить координаты.
– Ребята, прошу вас! – Я почувствовал себя по-детски беспомощным. – Послушайте меня. Этого нельзя делать. Неужели вы не понимаете? Они играют нами. Играют опять. Как тогда, на Агане. Нельзя позволять им это делать. Не думайте, что все закончилось вчера. Нельзя расслабляться, нельзя поддаваться. Вася, ты же понимаешь, к чему это приведет.
– Но иначе мы просто погибнем! – Он всплеснул руками. – Несколько лет мотаться на орбите, а потом умереть от истощения по пути в никуда!
– У нас сейчас есть выбор. Понимаете? Они теперь не могут нас заставить, как тогда, на Агане. И поэтому строят комбинации. Многоходовки. Если мы начнем играть в эти игры, то проиграем. Вы же понимаете. Пока у нас есть возможность выбирать не то, куда нас направляют, – мы должны это делать. На планете нас не ждет ничего хорошего. Давайте хотя бы создадим видимость того, что пытаемся решать что-то сами, а не просто катимся туда, куда нас толкают.
– Зеберг, то, что ты говоришь, во многом справедливо, – ответил Софронов, развернувшись в мою сторону. – Очень вероятно, что все так и есть. Или даже хуже. Но ты забываешь кое о чем. Существуют не только анаким и мы, их планы и наши планы. Есть еще Тот, Кто не подчиняется ничьим планам. Мы в такой ситуации, когда остается довериться Его воле и сделать шаг. Я верю, что Он выведет все наши тропки, несмотря на ухищрения бесовские, к такому выходу, о котором ни мы, ни они и помыслить не можем. Если мы будем с Ним, то не окажемся в проигрыше.
Меня подмывало напомнить русскую поговорку про «на Бога надейся», но… что толку, в этих вопросах Васька подкован куда лучше. Осталось лишь махнуть рукой да закрыть лицо ладонями, облокотившись о холодный стол, отгородившись от них…
– Делайте что хотите, – даже про то, что я предупреждал, говорить не стал – глупо и бесполезно.
Еле слышно вздохнув, Тези Ябубу подытожил:
– Мы осуществим посадку завтра в десять по корабельному времени. Сунь, введи координаты. Садиться будем здесь, в черте города. Вот это поле. Зеберг, настрой переводчики с сангнхиля и проверь систему жизнеобеспечения, нам не нужны сюрпризы. Софронов, подготовь детей к саркофагам, а сам готовься к переговорам. Вести их будешь снова ты.
Все, что произошло позднее, было так удивительно и страшно, как никогда прежде за все пребывание в тюрьме. Старый двар с добрыми глазами научил его сделать ритуал перехода, и Магану немедленно оказался снова внутри коробки землян, в комнате с бежевыми стенами. Тело покрывал диковинный черный костюм, который обхватывал даже пальцы на руках и шею. А еще рядом сидел Желтая Рожа. Он улыбнулся и сказал:
– Здравствуй.
И тут Магану запоздало догадался, что означали эти «засуй» и «расту», которые тюремщик говорил при встрече. Мальчик забился в угол, затравленно глядя на землянина. Было совершенно ясно, что они знают обо всем. И про А-723, и про ту ночь в комнате с квадратиками… Но Желтая Рожа больше не сказал ничего, а просто смотрел на Магану и ободряюще улыбался.
От этого становилось еще страшнее. Непонятно. Магану боялся думать, надеяться, вспоминать, – словно оцепенел изнутри.
А потом тюремщик потупил взгляд, закивал и сказал несколько слов на своем языке кому-то невидимому, после чего подошел к Магану, чтобы снять с него черный костюм. А надевать старую одежду пришлось самому. Желтая Рожа открыл дверь и, придерживая за плечо, повел его по коридору. Проходя мимо развилки на прежнюю «нору», мальчик успел заметить Тесипу и Бледного Вонючку. Они копались в спине А-723, а «рубо» застыл, неестественно наклонившись и свесив узкую голову.
Почему-то Магану понял, что больше его никогда не увидит. Земляне узнали про измену и казнили раба. А что же сделают с ним?
Но пока тюремщик привел его в «нору», где жил Энмеркар. Друг соскочил с лавки при виде их, улыбнулся – не ему, а землянину. Желтая Рожа тоже ответил улыбкой, они перекинулись несколькими фразами на варварском языке, а затем их оставили одних и заперли.
