– А куда удобрения делись?
– На других этажах. Или – уже в поле. Выписывать тебе пропуск?
На первом этаже прежнего НИИ все было заставлено большими и маленькими коробками. Грузчики в синих спецовках тащили к выходу ободранный шкаф. На полу были уложены перевязанные тесемками толстые папки. Уборщица со шваброй в руках обсуждала с вахтером, мыть или не мыть лестницу.
Олег поднялся в лифте на пятый этаж и оказался в широком коридоре. Перед дверью стоял маленький столик. За ним сидела старушка в очках.
– К Ирине Павловне? – важно спросила она, оторвав глаза от журнала. – Прямо и направо.
Ирина сидела на подоконнике в большой пустой комнате и болтала по телефону. Положила трубку и сказала:
– Вот, сюда перебираюсь. Еще ни столов, ни стульев.
– А что здесь за переполох? – спросил Олег.
– Газеты надо читать, товарищ дорогой! Братец у себя там, в местах бывшего обитания уже три малых предприятия открыл. Теперь вот здесь. Я неделю в исполком ходила, как на работу.
– И что вы будете делать? – поинтересовался Олег. – Шить или пироги печь?
– Вагонами будем разные разности поставлять отсюда – туда. Представляешь, сколько работы! И бухгалтера надо найти, и мебель купить. Еще у братца идея взять в аренду колхоз под Москвой и устроить там что-то вроде имения. Цветы выращивать, колбасный цех открыть. Вот такие перспективы. Хочешь к нам?
– В имение?
– Хоть бы и туда.
– Если только Котовским!
– Тогда лучше объясни, какие мне компьютеры для офиса покупать, и что такое «факс»?
Из коридора донеслись вопли и ругань. В комнату быстро вошел чем-то очень разозленный Сергей Павлович и закричал:
– Надо же, старая карга! Спрашивает: «Кто я такой!» Еще меня расспрашивать будет! Дура! Буду я ей объяснять!
– Это кто? – спросила Ирина.
– Бабка, которую ты у двери посадила! Вот, зараза безмозглая! «Кто я тут такой»!
Братец попыхтел, отер лоб платком и только после этого вроде бы заметил Олега. Наклонил чуть набок голову, ссутулился и протянул руку:
– Вот, начинаем раскручивать новое видение, работать с современными моментами. Ирина считает, что мы должны на вас рассчитывать. Так что включайтесь.
– Я только по научной части, – ответил Олег.
– Разным надо заниматься. – Братец уже не сутулился, а стоял прямо и поправлял очки – Я об этом определенно всегда заявляю, и в этом отличие моего мнения.
Ирина повела брата показывать другие комнаты, а Олег смотрел в окно на маленький трехэтажный домик их института за бетонным забором. Ирина заглянула в дверь, быстро проговорила:
– Слушай, у нас тут – надолго. Потом договорим. Хорошо?
Борька был в своей лаборатории один. Увидел в дверях Олега и закричал:
– А-а! Ты! Заходи!
Олег уселся на старый ободранный стул и спросил:
– Ну, и чего поймал?
– Это – потом! Сейчас – о нашем деле!
– У тебя тут дышать нечем. – Олег кивнул на окно. – Открой хоть форточку.
– Много свежего воздуха – тоже вредно. – Борьке было не до этого. – Всего надо в меру. Человек должен жить в собственной атмосфере, как всякая планета. Я все обдумал. Правда, ты молодец, что это предложил. Надо жидкость пузырить излучением, а потом измерять. Я проверил в одном ленинградском НИИ. Они что-то подобное пытались сделать для подводной лодки. Но с излучением ничего поделать не смогли.
– Надо сначала до кипения доводить, – сказал Олег. – Тогда небольшое излучение понадобится.
– Что? – заорал Борька. – Украл! Хи-и! Я это на рыбалке придумал! А ты никому ничего не ляпнул?
– Я сегодня утром об этом подумал.
– А я – позавчерась! Позавчерась! – Борька поднял руку, будто погрозил указательным пальцем.
– Но возни будет много. Излучение должно быть направленным. Почти в одну точку. И в лаборатории надо будет защитное оборудование ставить. А то в кого попадет – кровь запузырится.
– Я об этом не подумал. – От удивления Борька даже выпятил нижнюю губу.
Среди ночи Олег проснулся от сильной капели. Вышел в коридор, включил свет и увидел на полу кухни большую лужу. Этажом выше жили новые соседи. Олег долго звонил в их дверь, но ему никто не открыл. На следующем этаже заспанный толстяк недовольно буркнул, что у него в квартире не течет. Пришлось бежать в ЖЭК и будить дежурную.
Приехала аварийная бригада. Сантехник в спецовке и кепке открыл дверцу за сливным бачком и подставил руку под капли. Понюхал пальцы и задумчиво произнес:
– Н-да, не похоже, вроде бы на канализацию.
– Ну-ка, я! – Второй сантехник тоже подставил руку под капель и, поразмыслив, подтвердил: – Не похоже. Пошли в подвал воду перекрывать.
Утром Олег столкнулся на лестничной клетке с соседкой и стал объяснять, почему нет воды. Женщина охала, то ли по поводу залитой квартиры, то ли из-за того, что воды долго не будет.
По лестнице медленно спускалась важная пожилая дама. Грозно посмотрела на Олега и объявила:
– Это я живу в квартире над вами! И как вы только смеете! Как вы смеете распускать про меня сплетни, что я дома не ночую! Я была дома! Возможно, выходила за газетой. Возможно!
Во дворе у гаражей стоял Пашка и разговаривал с маленькой старушкой.
– Привет! – крикнул Пашка. – Ну, чего? Ездил? – Подразумевалось, ездил ли Олег в этом году на рыбалку.
– Не успел. Может быть позже, в сентябре.
– А я пару раз сгонял, – говорил Пашка. – На Волге был. Однако гаденыша на блесенку зацепил. Килограмма на полтора! А тебе не нужно чего для рыбалки? – Он показал на сгорбленную старушку.
– Вот, продаю. – Она держала в руках кирзовые сапоги и плащ-палатку. – От мужа осталось, а сыну не надо.
– Плащ я у тебя, бабка, возьму. – Пашка пощупал материю. – Не должен промокать. И шлем вот этот, танкистский. Хорошая штука для зимней рыбалки. Никакой ветер не продует. – Он нацепил шлем на голову.
Олег ответил, что ему ничего не надо. Старушка расстроенно говорила:
– Муж берёг, а сыну не нужно. Он не ездит никуда. И сожительницы у него такие непутевые. И одна, и вторая. Чуть что – в милицию его. И сразу недели на две.
Была суббота. Улицы казались пустыми. Олег доехал на троллейбусе до Белорусского вокзала и пошел по улице Горького вниз, к центру. На площади Маяковского возле памятника стоял раскладной столик, и несколько человек собирали подписи под каким-то открытым письмом. Пригревало солнце. Олег подошел к столику, стал читать разложенные листки, но так и не понял, против кого и чего предлагалось подписаться.
На Пушкинской возле здания редакции собралась толпа с плакатами. К вывешенным на стендах свежим газетам было не протолкнуться. Громко спорили невысокая женщина и средних лет мужчина.
– А зачем нам армия? – почти кричал мужчина. – Зачем столько денег тратить? Ну, кто на нас нападать собирается? Кто?
Чуть дальше в толпе слышался нервный женский голос:
– Никогда они ничего не сделают для народа! Разве они захотят нам зарплаты до европейского уровня довести?
В сквере за памятником Пушкину начался митинг. На ступенях появился человек с мегафоном и объявил:
