то ударяла по траве, словно топором. Лёша крикнул:
— Брось, Таня, без тебя управимся!
— Не управитесь!
Ей сразу стало жарко. Пот заливал лицо. Волосы то и дело падали на лоб и прилипали к нему. Но Таня не сдавалась. И только тогда, когда весь дёрн с К № 2 был снят, Таня, как заправский землекоп, воткнула тяжёлый заступ в землю и повалилась на траву.
Лёша стоял на кургане. Ковбойка на нём была вся мокрая, лицо красное. Он спросил:
— Что, Танюша, устала?
— Ничего, только руки натёрла.
— Покажи! — Он прыгнул к ней. — Постой, да ведь это мозоль! Хватит, а то хуже натрёшь.
Таня подула на руку:
— Ничего. Давай дальше копать. — Ей не терпелось поскорей добыть заветный клад. — Давай, Лёша! Я уже отдохнула.
Копать было легче. Земля была мягкая, послушная, не то что дёрн. Конечно, Лёша копал гораздо быстрее, чем Таня. Он стоял на вершине кургана и с силой налегал ногой на заступ, глубоко вталкивая его и легко откидывая землю. Земля немного пахла грибами.
Лёша уже много выкопал. Он сначала откидывал жёлтую землю, потом пошла земля чёрная, потом красноватая. А Таня всё возилась у подножия. Она выкопала самую чуточку.
Вдруг Лёша закричал не своим голосом:
— Стой! Нашёл! Алексей Кузьмич, нашёл! Он присел на корточки и начал разгребать красноватую землю руками. Все побежали на К № 2. Таня кинулась к Лёше:
— Где, Лёшенька, где?
— Отойди, Таня, не мешай!
Алексей Кузьмич пригнулся к земле рядом с Лешей. Таня с нетерпением смотрела на них. Неужели Лёша увидел уголок зелёного сундука? Сейчас они его вытащат! Но ведь им вдвоём не осилить тяжёлый сундук. Надо взяться всем. А Лёша, как нарочно, не пускает!
Наконец Лёша выпрямился. В руках у него… ничего нет. Нет, что-то есть! Что же это? Может быть, на сундуке висел замок и Лёша снял его? Таня пригляделась: нет, это не замок. Это всего-навсего черепок! Обыкновенный грязный черепок! Таких сколько угодно можно найти на каждом дворе. Этим черепком только в «классы» играют. Да и то можно покрасивей стекляшку подобрать.
Стоило ради этого несчастного черепка уходить из дому, догонять Лёшу, ехать без билета, волноваться! Сейчас Алексей Кузьмич бросит черепок и посмеётся над Лёшей. И все ребята посмеются.
Но Алексей Кузьмич взял черепок, почистил его щёточкой, полюбовался па него и сказал:
— Молодец, Зотов! Поздравляю с первой археологической находкой. Прекрасный образец гончарного искусства двенадцатого века. Обломок глиняного умывальника. Он пролежал в земле ни много ни мало восемьсот лет..
Восемьсот лет! Лёша вытирал грязным кулаком лоб и гордо улыбался. Стасик с завистью крикнул:
— Не дрейфь, ребята! Мы сейчас тоже что-нибудь найдём! Пошли!
И на К № 1 снова дружно заработали лопаты. Земля так и полетела веером. А Таня растерянно смотрела на черепок:
— Лёша… неужели это весь клад?
— Почему весь? Мы, Танька, ещё что-нибудь найдём.
— Подумаешь, ценность! Черепки.
— Вот тебе и черепки! А может, ещё и украшение найдётся.
И Лёша, счастливо улыбаясь, завернул находку в бумагу и снова взялся за лопату.
А Тане сразу расхотелось копать. Ей захотелось к маме, в санаторий. Там можно отдохнуть, умыться. Черепки — это не интересно. Вот если бы настоящий клад, тогда другое дело!
Лёша оглянулся:
— Что, устала?
— Як маме пойду.
Она воткнула заступ в землю. Но тут на Таню посмотрел Алексей Кузьмич:
— Как дела, Таня?
— Ничего…
Ей стало неловко. Она сказала, что приехала помогать, а сама не помогает. Таня взяла заступ и снова стала ковырять землю. Она выкопала чуть-чуть, у самой поверхности. Конечно, она не может, как Лёша. Всё-таки он мужчина, и старше, и сильней, и заступ ему по руке.
Натёртые руки болели. Спину заломило. Но Таня всё-таки копала, потому что, раз обещала, надо сделать.
Вдруг — чу! — что-то звякнуло под заступом. Таня бросила его, нагнулась и тоже, как Лёша, принялась нетерпеливо разгребать землю руками. Ага, постойте, что-то есть! Что-то лучшее, чем черепок! Что-то железное! Оказывается, на самом деле очень интересно находить в земле всякие старинные вещи.
Таня разглядывала находку. Это была плоская железная коробка. Таня обрадовалась. Правда, это не сундук, не ящик, а всё-таки это гораздо больше похоже на клад, чем черепок.
Коробка была вся красная от ржавчины. Таня очистила её от налипшей земли. На крышке стали видны выдавленные буквы:
КОНФЕТЫ ДРАЖЕ МОССЕЛЬПРОМ
Таня поднесла коробку к уху и встряхнула её. Внутри что-то слабо звякнуло. Значит, там что-то есть!
Таня закричала:
— Алексей Кузьмич, Лёша! Смотрите, я нашла клад! Алексей Кузьмич, а какого это века?
— Дай-ка!
Алексей Кузьмич взял двумя пальцами плоскую железную коробку, посмотрел на неё, улыбнулся:
— Это никакого не века, Таня, это двадцатого века. Кто-нибудь обронил несколько лет назад. Видишь, ржавая какая!
Лёша мельком взглянул на Танин «клад»:
— Аи да клад! Аи да Таня! Каждый находит то, что ищет.
— Таня, угости! — крикнул Стасик. Женя Малов сказал:
— Нет, ребята, это надо в Исторический музей — и подписать: «Нашла Таня Зотова».
Все засмеялись.
— А всё-таки это лучше, чем черепки! — крикнула Таня. — Давай, Лёша, откроем!
— Потом. Вот кончим курган, тогда…
Но Тане не терпелось поскорей открыть плоскую коробку. А вдруг там на самом деле какой-нибудь клад? Таня стала открывать коробку, но только все пальцы перемазала в ржавчине. Крышка прилегла очень плотно и не поддавалась.
— Лёша, ну открой! — стала просить Таня. — Потом опять будешь копать.
— Некогда сейчас.
— Тогда я к маме пойду! — Не ходи одна. Скоро кончу — вместе пойдём.
— Нет, пойду! Я дорогу знаю.
И Таня пошла в санаторий. А Лёша остался на кургане и всё копал, всё откидывал, лопата за лопатой, красноватую, пахнувшую грибами землю.
Глава двенадцатая
МЁРТВЫЙ ЧАС
