Она с любопытством поглядела на него:
– Вы скучаете по Лондону, Брайан?
– Не особенно, – ответил тот, пожимая плечами. – Вы же знаете, что Лондон – не мой родной город, просто я вел там дела. А теперь я убежденный житель Нью-Йорка и хочу принять американское гражданство. А вы?
– Поначалу тосковала по Лондону, но теперь окончательно устроилась здесь и считаю Америку своим домом. А выйдя замуж за Уилла, я стала гражданкой Америки.
Понизив голос, Брайан проговорил ей прямо на ухо:
– А скажите, кто этот малый там, напротив, в такой чудной одежде?
Улыбаясь, Регина посмотрела на Алексея Федорова. Он был облачен в русский народный костюм – свободная рубаха ее сборками под пояс и брюки, заправленные в высокие начищенные сапоги. Когда Регина поинтересовалась у него насчет его одеяния, он ответил:
– Это свадьба, не так ли? Федоров надел народный русский костюм для танцев.
Тогда Регина, засмеявшись, возразила:
– Сомневаюсь, что там будут такие танцы, о которых вы думаете, Алексей.
– Дорогая леди, Федоров покажет гостям, как нужно плясать на свадьбе.
– Это Алексей Федоров, мой новый художник-ювелир, пояснила Регина Брайану. – Прошу прощения, я думала, что уже познакомила вас.
– У этого типа такой вид, словно он вознамерился помчаться верхом по русской степи, размахивая саблей.
– Да, на первый взгляд Алексей – человек немного странный, я согласна, но он блестящий художник, Брайан; это хорошее приобретение для моей фирмы.
– Он лучше, чем Петер Мондрэн?
– Во многих отношениях. Как художник он почти так же хорош, а работает гораздо быстрее. К тому же у нас он всем очень нравится. Женщины от него без ума…
Их разговор прервали официанты, которые начали готовить перемену блюд. После этого в зал был внесен многоярусный свадебный торт. По распоряжению Регины украшения на нем были сделаны в виде различных драгоценных камней, среди которых помещалось изображение жениха и невесты. Юджин и Мей, держась вместе за нож, отрезали себе первый кусок. Потом торт, разделив на части, предложили гостям.
Когда новобрачные съели свой кусок, оркестр заиграл вальс. Юджин обнял Мей, и под аплодисменты собравшихся они сделали тур вокруг стола. Вскоре к ним присоединились другие пары.
Брайан встал и протянул руку Регине.
– Могу я пригласить вас на вальс, красавица? Он двигался очень легко и изящно, как на катке, подумала Регина. Они скользили в танце, словно единое целое, и от его близости Регина немного задохнулась.
Он приблизил губы к самому ее уху, и она ощутила тепло его дыхания.
– Вы понимаете, что это наш первый танец? – спросил Брайан.
– Да, понимаю, – пробормотала Регина, пытаясь хоть немного отстраниться от него, но Брайан еще крепче прижал ее к себе. От его прикосновений, а также от выпитого шампанского у Регины слегка кружилась голова, и она отдалась своему беспечному настроению.
Вино лилось рекой, и Регина пила рюмку за рюмкой. Все вокруг веселились, и впервые за долгое время она смогла не думать ни о чем, упиваясь жизнью, ее прекрасным моментом. Она танцевала с Брайаном тур за туром, смеялась его рассказам, наслаждалась его близостью, прикосновениями его рук, случайными касаниями его губ.
От одного танца она отказалась, и Брайан танцевал с новобрачной. Окинув взглядом зал, она заметила, что Алексей Федоров разговаривает с дирижером.
Когда танец закончился, дирижер хлопнул в ладоши, призывая к тишине. Все замолчали, и он объявил:
– Мистер Федоров просит очистить для него место, поскольку следующий танец он будет танцевать один. Он просит нас сыграть для него русскую мелодию. Я не уверен, что у нас это получится, но мы очень постараемся.
Оркестр заиграл быструю, незнакомую для уха мелодию, и Алексей Федоров вышел на середину площадки. И сразу же ринулся в дикую, безудержную пляску, ритмично ударяя об пол ногами, обутыми в сапоги, и сопровождая движения выкриками в такт музыке. Вдруг он опустился на корточки и пошел вприсядку. Такого Регина не видела никогда.
Он описал круг, оставаясь на корточках и выбрасывая вперед попеременно то одну, то другую ногу. Регина не могла понять, как ему удается сохранять равновесие, но, судя по всему, он проделывал все это без малейшего напряжения.
Когда пляска закончилась, Алексей выпрямился и поднял вверх руки. Лицо его пылало, глаза блестели. Он медленно повернулся во все стороны, хлопая в ладоши, и гости тоже захлопали, бурно выражая свой восторг.
Оркестр заиграл другую мелодию, и Федоров, тяжело дыша, подошел к месту, где стояла Регина. Лицо его блестело от пота. Достав из кармана внушительных размеров платок, он вытер мокрый лоб.
– Это было замечательное зрелище, Алексей! – воскликнула Регина.
От ее похвалы он просиял.
– Алексей Федоров не плясал так с тех пор, как покинул Россию-матушку. Это трудно, это гораздо
