Шана затрепетала, понимая, что у нее нет другого выбора, кроме как подчиниться его требованию.
– Граф снимал с меня одежду, – едва слышно сказала она из-за стыда и волнения, сковавших ей горло, – а затем заставил спать с ним в постели две последние ночи.
– И он клал на вас руки так, как ни один мужчина не смеет трогать женщину, если она не блудница или не жена?
– Да, но…
– Только брак с ним может спасти вашу честь. Это единственный способ исправить положение.
– Это вы так считаете, сэр, но не я! – необдуманно выкрикнула Шана.
Взгляд Эдуарда стал жестким и холодным. Король смотрел куда-то в сторону от принцессы.
– Де Уайлд, вы хотели бы что-нибудь сказать в свою защиту?
Шану словно толкнуло, когда она поняла, что Торн вернулся на свое место рядом с ней. Стоя около него, она ощущала гнев графа, такой же сильный, как и ее шок.
– Она говорит правду, – заявил он спокойно.
– Тогда мое решение остается в силе. Вы должны жениться на ней.
Шану охватил ужас. Торн сумел подавить охватившую его ярость – и в самом деле девушка наговорила слишком много!
Эдуард тем временем жестом подозвал пажа.
– Посмотри за тем, чтобы вещи принцессы убрали из комнаты графа и чтобы ее поселили в отдельную комнату, – приказал он мальчику.
Затем король встал на ноги, его глаза горели.
Хитро улыбаясь, он попросил пару, стоящую перед ним, повернуться лицом к гостям. По его сигналу один из рыцарей потребовал тишины. Буквально в течение нескольких мгновений все прекратили разговоры и замолчали. Эдуард взял Шану за руку и положил сверху руку Торна.
– Мы собираемся отпраздновать радостное событие! – объявил он громогласно, и при этом все взгляды устремились на них. – Шана, принцесса Уэльская, только что дала согласие выйти замуж за Торна де Уайлда, графа Вестена! – и король торжественно поднял их соединенные руки.
Наступила тишина. Затем кто-то зааплодировал, и Шана поняла, что это Эдуард, за ним последовали другие. От шума аплодисментов девушке хотелось зажать уши руками, чтобы не слышать этого грохота.
Король встал и сам провел Шану к столу, усадив, справа от себя, а Торну жестом приказал сесть слева.
– Миледи, у, меня имеется дюжина разных тканей. Я хотел их подарить Элеоноре по возвращении в Лондон. Но, их так много, и мне пришло в голову, что вам понадобится свадебное платье и приданое. Не думаю, что моя королева будет возражать против того, что я решил подарить их вам, так как она очень любит Торна. Да, это будет нашим свадебным подарком вам от меня и Элеоноры. И я обещаю вам, Шана, свадьбу, которую вы никогда не забудете!
В отдаленном уголке сознания Шаны мелькнуло, что король очень доволен собой. Но она не смогла выразить ни печали, ни благодарности, так как чувствовала, что в душе у нее все было перевязано в болезненный узел. Девушка не могла даже съесть ни одного кусочка деликатесов, которые подавали в честь короля. Как только подали последнее блюдо, она попросила прощения и встала из-за стола, сославшись на то, что жирная пища не подходит для ее желудка. Эдуард нахмурился, но ничего не сказал, хотя в глазах ясно читался упрек, но все же подозвал служанку, чтобы та проводила Шану в отведенную для нее комнату.
Как только принцесса ушла, король переключил свое внимание на Торна.
– Ты скоро увидишь разумность этого брака, Торн. Ты один знаешь, как я ждал благоприятного момента, надеясь, что Левеллин поймет ошибочность своих действий. Но нет же, он объединился с братом, заключил с ним договор, замышляя заговор против меня, да к тому, же проклятый Дракон присоединился к ним! – Лицо Эдуарда потемнело от негодования, которое он испытывал от сложившейся ситуации. Спустя некоторое время он похлопал рыцаря по плечу. – Я не виню тебя за то, что ты уложил в постель такую хорошенькую девушку, Торн. Мы все знаем, какая горячая кровь у этих валлиек! Ты ведь хорошо понимаешь, что мне не нужно кровопролитие, и, поэтому союз между принцессой Уэльской и одним из самых верных моих людей может оказаться благоприятным. Я надеюсь, что смешение двух кровей умиротворит обе стороны, и если этот брак положит конец враждебности, тем лучше. И, кроме того, ты давно уже ищешь жену, так ведь?
Улыбка Торна получилась слегка натянутой. У него промелькнуло в голове, как бы отреагировал король на то, если бы узнал, что леди навряд ли девушка, и что у него нет желания воспитывать огнедышащих драконов с Шаной, неважно, принцесса она или нет.
– Если вы советуете мне, сэр, как можно быстрее заиметь наследника, я думаю, что честно будет с моей стороны предупредить вас, что мне придется быть очень осторожным со своим оружием и не сводить с него глаз, иначе леди лишит меня моих, мужских достоинств. И не сомневаюсь, что она в придачу еще вырежет мое сердце, чтобы увидеть его у своих ног.
Эдуард рассмеялся.
– Неужели женщина, дерзкая или нежная, как летний бриз, может сбить тебя с цели? Я всегда видел в тебе способность поставить валлийцев под каблук. И ты из тех мужчин, которые держат своих жен под каблуком тоже!
Торн улыбался, но внутри у него все кипело. Хотя лицо Шаны и было белым, как мел, когда она выходила из-за стола, ее носик задирался так же высоко, как и всегда. Нет, она не вызывала у него жалости. Если бы эта девушка воздержалась от клеветы на него, они могли бы избежать этого проклятого брака! Де Уайлд сжал челюсти и с удовольствием выпил меда. Господи! Как он жалел о том, что не сделал того, в чем его обвиняли. Он был дураком, сдерживая свою страсть, особенно, когда леди снова и снова повторяла ему, с каким желанием она ложилась в постель с другим. Действительно, перспектива жениться
