«Чредой слетает сон, чредой находит голод…» Эта периодичность в физиологических состояниях организма свойственна всем нам. И не только нам, людям. Всему живому.
Вращение Земли вокруг её оси обусловливает ежесуточное изменение температуры, давления, влажности, освещённости, фона космической радиации. Комплекс этих условий, стойкий в своей извечной ритмичности, вызвал к жизни волнообразность физиологических процессов внутри живых организмов. Задолго до того как Фалес Милетский впервые разбил год на 365 дней, задолго до появления письменности, даже человеческого разума, природа вручила живым существам календарь, заставив «читать» его с чувством, с толком, с расстановкой, пунктуально отмерять времена года, месяца, суток.
В 1964 году издательство «Мир» выпустило сборник переводов «Биологические часы». Речь идёт о своеобразных внутриклеточных «ходиках». Впрочем, нет — о реле времени, о регуляторах биоритмов, этих «волн жизни», строго соответствующих колебаниям в магнитном режиме биосферы. Результаты опытов с улитками навели Брауна на оригинальную мысль. Земное поле, сигнализируя живым существам о своих циклических изменениях, передаёт исчерпывающую информацию о времени дня и ночи, месяца и года. И если даже утратится всякая иная информация, магнитный «анкер» не перестанет поддерживать равномерным тиканье биологического «будильника». И так ли уж случайно упомянутое соответствие между альфа-ритмом и магнитными пульсациями?
Ну и что ж с того, если всё именно так?
«Периодически изменяющиеся электромагнитные поля различных частот могут навязывать биологическим процессам несвойственный им ритм, или, иначе говоря, вводить в организм «вредную» информацию, — , считает А. Пресман. — Она искажает нормальные информационные процессы. Теоретические соображения дают основание полагать, что периодически изменяющиеся электромагнитные поля в большей степени влияют на информационные процессы в живых организмах, чем поля, хаотически изменяющиеся».
Уже давно классическим примером резонанса стал припудренный домыслами эпизод с солдатами, обрушившими висячий мост. А всё потому, что бравые служаки чинно маршировали в ногу, покуда не раскачали полотно моста, подвешенное на стропах. Понятно, почему сейчас пехота по мостам всегда топает вразбивку.
Инфракрасными лучами ткани нагреваются. Дело в том, что ими вызываются хаотичные колебания атомов. И только. Сантиметровые же волны, падающие на организм, «раскачивают» частицы в едином ритме — словно солдаты мост, идучи нога в ногу. Разумеется, тепловой эффект и тут налицо. Тем не менее, навязывая ионам и молекулам несвойственный им ритм движения, радиоволны могут внести дезорганизацию в распространение биотоков в нерве и в прочие информационные процессы, обусловленные перемещением ионов и молекул.
Окружающий нас электромагнитный фон — это хаотическая мешанина несогласованных излучений от радиостанций и телецентров, работающих в самых разных диапазонах. Так сказать, батальоны, топающие как попало по мосту. И представьте, вдруг раздаётся команда: «Ать, два, ать, два!» Дробный перестук кованых сапог сменяется гулкими дружными ударами сотен ног. А мост? Вернее, а мозг? Если при каких-то условиях выделяется частота, особенно радушно принимаемая мозгом, не может ли получиться так, как в истории с миссис Г., описанной Уиском?
А теперь поразмыслите над другой, ещё менее вероятной возможностью.
В книге «Физико-химические основы высшей нервной деятельности» академик П. Лазарев писал: «Периодические реакции, протекающие в центрах, должны обнаруживать появление электродвижущих сил в области центров. Эти последние, передавая электрические явления на поверхность головы, должны по электромагнитной теории света сопровождаться электромагнитной волной в окружающей среде, распространяющейся со скоростью света. Всякое ощущение, всякий акт движения должны образовывать волны большой длины (до 30 000 километров) в окружающую среду. Какую физиологическую роль могут играть эти волны, сказать трудно, но возможно, что они помогут нам объяснить явления внушения и другие сложные явления в психической области»
Ровно через год после того, как вышла книга академика Лазарева, итальянский невролог Кацамалли начал совместно с физиками свои знаменитые эксперименты.
Пол, потолок, четыре стены. Койка, стол, стул. Вроде бы комната как комната, только вот без окон, без дверей. Правда, в потолке есть люк, он задраен; но лишь через него мог проникнуть в эту камеру человек, который возлежит на кровати. И тот, кто стоит поодаль, — человек в белом халате и шлемофоне. От наушников тянутся провода к ламповому приёмнику, что примостился на столе, от приёмника — к рамке- антенне. Антенна направлена на того, кто лежит на койке. А на койке лежит гипнотик… Он не видит ни убогого убранства камеры, ни горящих оранжевыми светлячками глаз приёмника, ни сосредоточенного лица профессора Кацамалли, Он далеко-далеко, в мире странных грёз, навеянных властной волей гипнотизёра. И не подозревает, что в это время профессор Кацамалли слышит донельзя странные в этой камере звуки: то мелодичный плач флейты, то басовитое пиччикато виолончели, то нечленораздельное человеческое бормотание, то посвист, то трески. Откуда они? Быть может, извне? Нет, стены камеры надёжно экранированы свинцовой обшивкой в полтора миллиметра толщиной, поглощающей радиоволны. Тогда, значит, они рождаются внутри, в самой камере? Но здесь нет никаких генераторов излучений, кроме…
— Проснитесь! — командует профессор Кацамалли. Человек на кровати начинает ёрзать, стряхивая остатки галлюцинаций. И чудо: наушники тотчас смолкают!
При напряжённой деятельности, при сильном эмоциональном возбуждении, вызванном внушённой галлюцинацией, заключил профессор Кацамалли, человеческий мозг становится источником метровых, дециметровых и сантиметровых радиоволн.
Эти выводы подверглись резкой критике в научной печати. Попытки повторить опыты профессора Кацамалли (их предпринимал также профессор Л. Васильев в Ленинградском институте мозга имени В. Бехтерева) потерпели неудачу. Зато двум немецким физикам, Ф. Зауэрбруху и В. Шуману, удалось зарегистрировать низкочастотное электромагнитное поле вблизи сокращающихся мышц человека и животных. Частота колебаний, записанных на фотоленте, соответствовала ритму биотоков, поступающих в сокращающиеся мышцы из центральной нервной системы (около пятидесяти герц).
Такую частоту имеют электромагнитные волны длиной около шести тысяч километров — как раз те самые, что академик Лазарев считал носителями информации при мысленном внушении (если оно, разумеется, существовало бы). Наконец А. Каменский и другие советские учёные наблюдали непосредственное действие сантиметровых радиоволн на изолированное нервное волокно. При облучении его чувствительность к раздражению повышалась. Увеличивалась и скорость распространения в нём биотоков.
«Таким образом, — резюмирует профессор Васильев, — по вопросу о том, какой вид электромагнитной энергии продуцируется работающим мозгом, выходит в окружающую среду и, проникнув в другой мозг, вызывает в нём определённые нервно-психические процессы, было высказано два взгляда: по Лазареву, это низкочастотные электромагнитные волны огромной длины; по Кацамалли —: сверхвысокочастотные волны очень малой длины. Если признать те и другие мозговые волны существующими, то всё ещё остаётся неясным вопрос: способны ли они раздражать кору другого мозга и тем самым вызывать в ней непосредственно, без участия органов чувств, нервно-психические процессы?»
Способны ли?..
