Ни Грегор, ни Чамберс ему не ответили.
– Я думаю, что здесь достаточно тепло, чтобы растаяла одна из тех больших сосулек, которые висят над дверью в сарай.
Чамберс, который смешивал следующую порцию пунша, сердито поморщился:
– Само собой, что тут тепло. Огонь горит.
– Это мне известно, – с достоинством сообщил Рейвенскрофт. – Я просто думаю, что она быстро растает.
Густые брови Чамберса взлетели на лоб.
– Да ну? И как быстро?
– Очень быстро.
– Хм, предположим, я принесу сюда одну, и мы сделаем ставки. – Чамберс бросил выразительный взгляд на Грегора. – Не слишком высокие, конечно.
Грегор пожал плечами:
– Любые, какие пожелаете. Рейвенскрофт может рассуждать по-детски, но он не ребенок.
Рейвенскрофт резко повернул к нему голову:
– Кто не ребенок?
– Вы, – сказал Грегор. – Если вам приспичило выбросить деньги на ветер, вам некого будет винить в этом, кроме самого себя.
– Отлично! – воскликнул Чамберс, деловито потер руки и отправился за сосулькой.
Вернулся он буквально через минуту. Достал пустой бочонок, поставил на свободное место и положил в него здоровенную ледышку.
– Итак, лорд Рейвенскрофт, сколько времени это займет, по-вашему?
Молодой лорд нагнулся над бочонком и некоторое время присматривался к сосульке. Наконец он произнес торжественным тоном:
– Я даю ей двадцать две минуты!
– Так, значит, двадцать две минуты. Я считаю, что меньше, – сказал Чамберс, наполняя свежеприготовленным пуншем кружку Грегора и свою.
Грегор пригубил пунш.
– Чамберс, ты превзошел самого себя! Это самый лучший ромовый пунш, который мне…
– Ш-ш-ш, – остановил его Рейвенскрофт, во все глаза уставившись на ледышку, с которой стекали капли талой воды. – Если вы будете говорить, то нагреете воздух и сосулька растает скорее.
– Я не намерен соблюдать молчание из-за какого-то дурацкого пари.
– Оно вовсе не дурацкое, – с величайшим достоинством возразил Рейвенскрофт, но испортил весь эффект, свалившись с бочонка, на котором сидел.
Чамберс поставил кружку и помог юнцу вернуться на место.
– Перестаньте ерзать, не то опрокинете печку.
Рейвенскрофт уцепился за края бочонка и снова уставился на сосульку.
Грегор сверкнул глазами на Чамберса:
– Вы оба не определили свои ставки. Ты, например, что хотел бы получить, если выиграешь?
– Пальто парня.
Рейвенскрофт съежился и отвел сосредоточенный взор от ледышки.
– Вот это пальто?
– У вас есть другое?
– С собой нет.
– В таком случае это.
– Но… если я выиграю?
Чамберс задумчиво почесал подбородок.
– Я сообщу вам мой рецепт приготовления ромового пунша.
– Это не такой уж большой выигрыш, – хмуро произнес Рейвенскрофт.
– Вы покорите всех ваших друзей, если сами приготовите такой пунш у себя дома, – с еле заметной усмешкой произнес Чамберс. – Они станут приезжать к вам издалека, чтобы отведать его.
По лицу Рейвенскрофта расплылась блаженная улыбка.
– На меня появится большой спрос!
– Все захотят получить приглашение от вас, – заверил его Чамберс, бросив взгляд на теплое пальто из плотной шерстяной ткани, накинутое на узкие плечи Рейвенскрофта.
