горькие пьянчужки из завсегдатаев не появляются раньше полудня.
– Оливер Мюррей спрашивал о вас минут десять тому назад.
– Что ему нужно?
Пэтси безразлично пожала плечами.
– Такая путаница в документации по фтору! Никак не могу разобраться. Уже девять двадцать, вам следует поторопиться.
Перед кабинетом Мюррея он едва не дал задний ход, но собрался с духом и дважды легко постучал в дверь.
Когда он вошел, Мюррей тут же бросил взгляд на часы: Девять двадцать две.
– Извините, я опоздал,- сказал Баннистер.- Как ваши успехи?
Ответом было зловещее молчание. Мюррей уставился на него своими поросячьими глазками и стал поигрывать карандашом.
– Я разговаривал с Токио,- не совсем уверенно сказал Баннистер, пытаясь оправдаться.
В глазах Мюррея сверкнули молнии.
– «Машибуту»… фтор… Звонили из дочерней компании.
Лицо Мюррея стало опасно подергиваться.
– В Токио сейчас двадцать три часа двадцать две минуты.
Неужели?- смущенно пробормотал Самуэль.- Вы уверены в этом?
– Баннистер, вы ужасно меня разочаровываете. Какая у вас зарплата?
– Около двух тысяч двухсот долларов.
– Солидно!
– У меня двадцать один год стажа.
– Это много.
Самуэль напрягся. Сейчас последует смертельный приговор.
– Мюррей, я вас предупреждаю: то, что вы задумали сделать со мной, будет вам дорого стоить. К чему вы можете придраться? Я обращусь к адвокатам! Трюк, который вы проделали с Аленом Пайпом, со мной не пройдет! В чем вы можете меня упрекнуть? Выкладывайте, Мюррей, я вас слушаю.
– Убирайтесь!- неожиданно резко бросил Мюррей.- Ваше агрессивное поведение заслуживает наказания!
Самуэлю вдруг захотелось обнять его: угроза наказания автоматически исключала увольнение.
– Послушайте, Мюррей…
– Уходите!
– У меня плохо начался день с женой…
В необъяснимом порыве захлестнувших его чувств он схватил руку своего мучителя и горячо пожал ее. Мюррей побагровел от злости и попытался освободиться, но Баннистер был крепким парнем.
В коридоре он не сдержался и несколько раз подпрыгнул козликом. На этот раз пронесло…
Не в силах сдвинуться с места, Ален с благоговейным ужасом взирал на величественные стены отделения банка «Бурже» на 8-й авеню. Он размышлял над тем, как провести очередной эксперимент, и от этих мыслей сердце уходило у него в пятки. А надо было всего лишь войти – таких отделений банка в Нью- Йорке было двенадцать – заполнить чек на тысячу долларов на свое имя, получить деньги и как ни в чем не бывало выйти на улицу. Первый раз ему повезло. Но вот сейчас ошибка вскроется, его арестуют и посадят за решетку. Ощущение страха достигло пика, когда он вошел в центральный холл.
Стиснув зубы, обливаясь потом, он с трудом дошел до окошечка кассы. Передавая чек кассиру, Ален подумал, что вот-вот упадет без сознания. Кассир взял чек и наметанным взглядом проверил его по какому- то лежащему перед ним списку.
– Какими купюрами желаете получить, мистер Пайп?
– Сотнями,- промямлил Ален.
– Восемь, девять, десять… Пожалуйста.
Кассир протянул новые хрустящие деньги, и Ален, едва уняв дрожь в руках, взял их.
Не успел он сделать и двух шагов, как за его спиной раздался голос:
– Мистер Пайп!
Собрав в кулак остаток сил, Ален медленно обернулся, но скрыть побледневшее лицо не мог.
– Слушаю.
– Если вы позволите, мистер Пайп…
Кассир протянул ему в окошко какой-то буклет.
– Здесь все написано. Прибыль составляет шесть и двадцать пять сотых процента после вычета всех налогов. Прекрасная возможность вложения капитала. Подумайте над этим!
Кивком головы Ален поблагодарил его и направился к выходу. Теперь он знал, что смерть – это не что иное, как то ощущение, которое он только что пережил.
Марину разбудили солнечные лучи, к полудню добравшиеся до раскрытого окна мастерской. Она приоткрыла глаза и тут же закрыла их, натянув на голову простыню. Гарри, ты здесь?
– Да.
– Что ты делаешь?
– Горбачусь.
– Который час?
– Поздно.
– Молоко осталось?
– Не знаю.
– Ты можешь посмотреть?
– Нет.
– Гарри?
– Да?
– Ты плохой, Гарри!
– Да.
– Принеси молока.
– Нет.
Марина зевнула, потянулась, резко отбросила в сторону простыню и села на кровати, протирая кулачками глаза. Сидя на корточках в глубине комнаты, Гарри размешивал деревянной палочкой в тарелке какую-то цветную микстуру. Марина встала и направилась в ванную, захватив по пути соломенную шляпку, которую тут же водрузила себе на голову. Повертевшись три минуты под теплыми струями душа, она затем долго чистила зубы. Закончив, бросила влажную щетку в сумку, а не поставила, как обычно, в стакан. Вытершись досуха, молча прошла через мастерскую, оделась и небрежно засунула в сумку перчатки и шляпку.
Краем глаза Гарри внимательно наблюдал за ней.
– Уходишь?
– Да.
Она взяла со стола половину яблока и впилась в нее зубами.
– Я возвращаюсь к Алену,- сказала она, не переставая жевать.
Гарри неопределенно хмыкнул. Когда она направилась к двери, он даже не обернулся.
