Не плачь, моя леди

гремел, она крепко держала Элизабет под руку.

Элизабет чувствовала, что ее чуть ли не волоком тащат к веранде.

Запах океана мешался с ароматом роз. Негромкие воспитанные голоса и смех гостей жужжали на веранде на фоне музыки: концерт для скрипки Мендельсона, играет Сербер. Ради того, чтобы пойти на концерт Сербера, Лейла бросала все.

Официант предложил Элизабет напитки на выбор: безалкогольное вино или прохладительные. Она выбрала безалкогольное. Лейла издевалась над жестким правилом Мин не подавать алкоголь. «Послушай, Ласточка, половина из тех, кто приезжает к ней, завзятые выпивохи. Все привозят вино с собой, но все равно им приходится ограничивать себя. Вот они и худеют. А Мин всю честь приписывает курорту. Как думаешь, барон припрятывает винцо в кабинете? Я больше чем уверена!»

Нет, все-таки нужно было поехать в Хэмптоне, подумала Элизабет. Куда угодно, только не сюда, где чуть ли не физически ощущается присутствие Лейлы, будто Лейла старается пробиться к ней.

– Элизабет! – резко, но и нервно окликнула ее Мин. – С тобой говорит графиня.

– О, извините! – С симпатией и любовью Элизабет пожала протянутую аристократическую ладонь.

– Видела твой последний фильм. – Графиня тепло улыбнулась ей. – Ты становишься превосходной актрисой, cherie.

Как похоже на графиню д'Аронн – почувствовала, что ей не хочется говорить про Лейлу.

– Роль попалась выигрышная. Повезло. – Тут глаза Элизабет округлились. – Мин, кто там идет? Как будто Сид с Черил?

– Да. Сегодня утром позвонили и приехали. Забыла тебя предупредить. Ты ведь не против, что они тут?

– Нет… конечно. Только… – Голос ее сорвался. Ей все еще было неловко за то, как унижала Лейла Сила тем вечером в «Элайне». Сид сделал из Лейлы звезду. Пусть последние годы он допускал промахи, зато сколько раз выцарапывал для нее роли, которые ей страстно хотелось сыграть.

А Черил? Под личиной дружбы у них с Лейлой клокотало крутое соперничество – и актерское, и личное. Лейла увела у Черил Теда. Черил чуть было не загубила карьеру, взявшись играть в спектакле Лейлы…

Бессознательно Элизабет выпрямилась. С другой стороны, Сид с гонораров Лейлы огреб кучу денег. А Черил… каких только трюков она не пускала в ход, стараясь снова отбить Теда. Если бы ей удалось, подумала Элизабет, может, сейчас Лейла была бы жива…

Оба заметили ее. И удивились не меньше.

– Неужто тут эта кошмарная жуткая шлюха Черил Мэннинг… – пробормотала графиня.

Они приближались. Элизабет смотрела на Черил, стараясь судить объективно. Пышная грива кудрей, ставших с прошлого раза гораздо темнее, что очень ей шло. Прошлый раз? Это было на панихиде по Лейле.

Нехотя Элизабет признала, что никогда еще Черил не выглядела так привлекательно… Ослепительная, чарующая улыбка, глаза цвета янтаря стали нежными. Ласковость приветствия обманула бы всякого, кто не знал ее.

– Элизабет, киска моя, я и не мечтала увидеть тебя тут! Но как чудесно! Как съемки? Ничего, ладятся?

Потом наступила очередь Сида. Циничные, как всегда, глаза, унылая физиономия. Элизабет знала – он вложил собственный миллион в спектакль Лейлы, деньги он, скорее всего, занял. Лейла его называла «Дилер». «Конечно, Ласточка, для меня он трудится в поте лица, но ведь и получает с меня золотые горы. В день, когда я перестану приносить выгоду, он перешагнет через мой труп».

Элизабет передернуло, когда Сид поцеловал ее жарким – как принято в шоу-бизнесе – поцелуем.

– Ух, какая ты красотка! Может, еще и украду тебя у твоего агента. Не рассчитывал, что встретимся раньше будущей недели.

Ну да, разумеется. Защита попытается использовать показания Черил и Сила об эмоциональном срыве Лейлы тем вечером в «Элайне».

– Ты сюда как тренер приехала? – поинтересовалась Черил.

– Элизабет – моя гостья, – отрубила Мин.

Элизабет гадала, чего это Мин так возбуждена. Глаза бегают, а рука по-прежнему цепко удерживает Элизабет за локоть, точно боится, как бы не сбежала.

Новым гостям тоже предложили коктейли. Подтянулись поздороваться друзья графини. Ведущий популярного ток-шоу сердечно приветствовал Сида.

– В следующий раз, когда подсунешь нам своего клиента, проверь, чтобы как стеклышко был.

– Да, этот никогда не просыхает.

Элизабет услышала позади знакомый удивленный голос.

– Элизабет, какими судьбами?

Повернувшись, она очутилась в объятиях Крейга: крепкие надежные руки человека, который бросился к ней, едва услышав трагическую новость, который остался с ней в квартире Лейлы слушать, как она изливает свое горе, который помогал отвечать на вопросы полиции и кто, наконец, разыскал Теда…

Она встречалась с Крейгом за весь год раза три-четыре. Зашел к ней, когда она была на съемках. «Не могу же я находиться в одном городе и даже не зайти поздороваться», – сказал он тогда. По молчаливому соглашению они избегали обсуждать надвигающийся суд, но все-таки за обедом тема всплыла. Именно от Крейга она узнала, что Тед живет пока на Майи, нервничает, вспыхивает по любому поводу, часто раздражается, фактически забросил дела и не общается ни с кем из друзей. Всякий раз она слышала от Крейга неизменное: «Ты уверена?»

Наконец она взорвалась: «Разве может быть человек уверен в ком-то или чем-то?» – и попросила больше не навешать ее до окончания суда. «Я знаю, кому ты предан».

Но как он оказался здесь? Она-то считала, он с Тедом готовится к суду. А высвободившись из его объятий, увидела Теда – тот поднимался на веранду.

Во рту у нее пересохло, руки и ноги ослабели, сердце заколотилось так дико, что стук его отдавался в ушах. За эти месяцы Элизабет исхитрилась изгнать лицо Теда из памяти, а в ее ночных кошмарах он всегда появлялся лишь тенью – ей снились руки убийцы, сбрасывающие Лейлу через перила, жестокие глаза, следящие за ее падением…

А теперь он поднимается по ступенькам, как обычно независимо, самоуверенно. Эндрю Эдвард Винтерс; темные волосы контрастируют с белым смокингом, сильно, спокойное лицо загорело, он стал еще красивее после своего добровольного заточения на Майи.

Ярость и ненависть побуждали Элизабет наброситься на него, столкнуть со ступенек, как он столкнул Лейлу, царапать самодовольное красивое лицо, как царапала его Лейла, пытаясь высвободиться, спастись. Горьковатый вкус желчи заполнил ей рот, она сглотнула, старясь подавить тошноту.

– А вот и он! – воскликнула Черил. И в мгновение ока скользнула через толпу гостей, каблучки ее постукивали, красный шелковый шарф реял позади. Разговоры смолкли, повернулись головы: Черил бросилась в объятия Теда.

Словно робот, Элизабет смотрела на них. Точно мелькают перед глазами цветные картинки калейдоскопа. Несвязные обрывки цветов и предметов крутились перед глазами: белый пиджак Теда, красный наряд Черил, темно-каштановые волосы, длинные, изящные пальцы Теда на плечах Черил. Он старается высвободиться.

После слушания, вспомнила Элизабет, она метнулась мимо него, ее переполняло отвращение к себе: ее одурачили! Как она могла купиться на его спектакль: убитый горем жених Лейлы. Сейчас Тед поднял глаза, и она поняла – он увидел ее. Лицо у него стало потрясенным, испуганным… или это снова игра?

Вырвав руку из цепких пальцев Черил, он вошел на веранду. Не в состоянии шевельнуться, Элизабет смутно осознавала притихшее молчание гостей рядом, говор и смех тех, кто подальше и еще не разобрался, что происходит. Замирающие звуки скрипки, ароматы цветов и океана.

Тед постарел. Морщинки, появившиеся вокруг глаз и рта после смерти Лейлы, углубились и останутся