касаются нашего ребенка.
– Я так и думала, что ты постараешься втянуть Дэвида в это дело,– бросила она.
– Тогда для тебя не будет неожиданностью узнать, что я хочу, чтобы он был со мной.
– Ты не можешь забрать его! – пронзительно выкрикнула она с исказившимся от гнева лицом.
– Совместное родительское попечение, Луиза. Причем с твоего согласия. Иначе никакого развода.
– Ублюдок! Ты с самого начала был таким или стал им, только превратившись в звезду экрана?
– Послушай, Луиза, ты опять! Я прошу тебя, перестань разговаривать со мной таким стервозным тоном. Ты хочешь развода, прилетаешь в Нью-Йорк, приходишь ко мне в роли просителя и тут же начинаешь извергать всякие мерзости. Так ты ничего не добьешься.
Она со вздохом откинулась на спинку дивана, изучающе глядя на Гэвина своими бледно-голубыми, холодными, как лед, глазами. В глубине ее души клокотала ненависть.
Гэвин тоже взглянул на нее и спокойно улыбнулся.
– Я знаю, что у тебя связь с Аланом Тернером и ты хочешь выйти за него замуж. Так что постарайся действовать разумно.
Поскольку она, не отвечая, лишь продолжала злобно смотреть на него, Гэвин сказал:
– Ты, я полагаю, будешь жить в Вашингтоне. Это меня устраивает, поскольку я твердо намереваюсь опять переехать на Восточное побережье, как только уложим в коробку последний фильм. Для меня переезд не будет трудным. Или, скажем, для Дэвида. Кстати, когда ты планируешь переезжать из Калифорнии в Вашингтон?
– Я, кажется, не говорила, что переезжаю в Вашингтон! – воскликнула Луиза.
– Но ведь это так,– настаивал он.
Кусая губы, понимая, что нет смысла лгать или уклоняться от ответа, она кивнула.
– Да, я собираюсь переехать. Но не сейчас.
– Ты уже подыскивала школу для Дэвида?
– Нет.
– Можешь не беспокоиться об этом. Я сам позабочусь. Там есть несколько очень приличных частных школ, так что его без труда можно будет устроить в одну из них.
– Кроме совместного родительского попечения, какие еще условия?
– Значит, ты согласна на совместное попечительство?
Луиза ответила не сразу. Она отвела глаза в сторону, потом опять взглянула на Гэвина и после этого быстро проговорила:
– Да, я согласна.
Гэвин облегченно вздохнул.
– Другие условия таковы: как минимум два раза в год он проводит со мной большие школьные каникулы, летние и зимние. И ты не мешаешь мне брать его во время этих каникул за границу.
Она кивнула.
– Означает ли это, что ты согласна на эти два условия?
– Да, согласна.
– Хорошо.
– Общая собственность делится пополам, Гэвин, таков закон. Что ты еще мне дашь?
– Разумеется, деньги на содержание ребенка. Но я уже говорил, по поводу финансовых вопросов надо обращаться к Бену Стенли. А еще лучше, пусть этим займется твой адвокат. У тебя ведь есть адвокат, не правда ли?
– Да.
– О'кей, значит, все решено,– сказал Гэвин.
– Решено.
– Я все-таки не понимаю, зачем тебе понадобилось приезжать. Мы могли обсудить все это по телефону,– поднимаясь с места, проговорил Гэвин.
Луиза тоже встала и пожала плечами.
– Я всегда считала, что нужно решать вопросы лично, лицом к лицу. Это мой принцип.
Решив воздержаться от комментариев, он направился к выходу. Не хотелось опять скандалов. Сейчас, когда обсуждение закончено, пусть она лучше поскорее уйдет.
Луиза торопливо шла за ним. В холле она спросила:
– Когда же ты летишь в Париж работать над «Наполеоном и Жозефиной»?
– Завтра?
– Значит, я успела как раз вовремя, да?
Не отвечая, Гэвин поднял со скамьи ее соболье манто и помог ей одеться. Какое-то время он молча
