Встречи с Яном продолжались. Он каждый раз рассказывал Мишель о Шотландии, о своем родовом замке и о суровой, но изумительной по красоте природе, особенно весной.
Поначалу Мишель думала, что Маклевен просто скучает по дому, точно так же, как она сама тосковала по Виргинии. Но однажды Ян прямо спросил Мишель, не согласилась бы она весной погостить в замке Маклевенов.
Мишель должна была признаться себе, что эта идея ей очень по сердцу. Она уже давно интересовалась Шотландией. А главное – ее неудержимо влекло к Яну. Но ей не давала покоя мысль: а как же балет? Она уже добилась больших успехов и в ближайшем будущем может претендовать на ведущие партии. Разве не для этого она столько училась, не об этом ли мечтала чуть ли не всю свою жизнь? И сейчас цель была совсем рядом! Уехать в такой момент?!
Мишель долго пыталась убедить Яна отказаться от поездки. Но он продолжал настаивать. Вспоминая Виргинию, где ей самой никогда не приходилось принимать каких-либо важных решений, Мишель горестно вздохнула, не зная, как поступить. Здесь она должна была все решать сама…
– О чем ты так сокрушенно вздыхаешь? – спросила Мари.
Мишель невесело рассмеялась:
– Размышляю о сложности и противоречивости жизни. Ян приглашает меня весной в Шотландию. Мне бы очень хотелось принять его приглашение. Но тогда придется покинуть труппу как минимум на месяц или даже на два. Я не могу себе этого позволить.
– Конечно, тебе придется пропустить некоторое количество уроков, репетиций и спектаклей. Но мне кажется, что Димпьер разрешит тебе на время уехать. Потом ты быстро все восполнишь. И он это отлично знает. Или ты боишься упустить какую-нибудь главную роль?
Мишель сначала покраснела, а затем от всего сердца рассмеялась. Мари взяла подругу за руку:
– Не расстраивайся, Мишель! Мы все тут одним миром мазаны. Ведь балет – это наваждение, неизлечимая болезнь. Однажды заболев ею, мы уже не можем выздороветь. Иногда мне кажется, что нас очаровал какой-то волшебник. Может быть, добрый, а возможно, и злой. Ты помнишь старую сказку о девочке, которой подарили волшебные балетные туфли? Она надела их, стала танцевать и уже не могла остановиться. До тех пор, пока не упала замертво. Так вот, мы все уже надели эти туфли. И не снимем их до своего последнего дня.
– Уж очень мрачно то, что ты говоришь, Мари!
– Любое принуждение всегда мрачно, – отозвался мулат. – В балете мы принуждаем самих себя. Причем помимо собственной воли. Но хватит философствовать! Димпьер вот-вот позовет всех в зал…
Оставшись одна, Мишель задумалась о том, что услышала. Все рассуждения ее друзей были заманчивыми и вместе с тем внушали страх…
Глава 17
Анна стояла под навесом, растерянно оглядываясь по сторонам. На ее глазах были слезы радости. Хлопок вернулся!
Фургоны начали подъезжать незадолго до полудня. Чернокожие возницы разгружали тюки с хлопком и водворяли их на прежнее место под навесом. Все упорно молчали, не отвечая ни на какие вопросы. Как Анна ни пыталась дознаться, кто украл хлопок и кто распорядился его вернуть, успеха она не имела. Лишь под конец разгрузки один из негров, видимо, старший, сказал:
– Не пытайтесь что-либо узнать, мадам. Нам приказано молчать. Если же кто-либо обмолвится хоть словом, мы не получим ни цента за перевозку и разгрузку.
От Кортни не было никаких вестей. Но Анна не сомневалась, что хлопок возвращен его усилиями.
И еще раз возблагодарила Бога за то, что в ее жизни появился Кортни Уэйн.
Она тут же послала Джона в Уильямсберг известить скупщиков хлопка о том, что аукцион состоится в назначенный день. Когда тот уехал, Анна вновь подошла к навесу и вдруг увидела стоявшего там… Натаниэля Биллса. От негодования у нее перехватило дыхание.
– Что вы тут делаете? – процедила она сквозь зубы.
– Я приехал получить деньги за работу на вашей плантации, – холодно ответил Биллс.
– Деньги? Вы украли у меня хлопок и еще имеете наглость требовать денег?
– Я не крал вашего хлопка. Во всяком случае, у вас нет никаких доказательств.
– Тогда почему вы ночью тайком сбежали?
– Все это выдумки. А вы мне должны. Уговор был, что я получу расчет сразу же после уборки урожая. Хлопок убран. Что с ним случилось потом, меня не касается.
– У меня нет никаких обязательств перед вами, мистер Биллс, после того что вы сделали. Пусть вам заплатит Жюль Дейд.
– Он отказал мне. Все эти месяцы я работал у вас на плантации. И должен получить за свой труд в том или ином виде.
– Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я позову слуг и они вышвырнут вас вон! – повысила голос Анна, теряя терпение.
– Кого вы собираетесь позвать, мадам? Ваших верзил чернокожих? Так они боятся меня как огня и пальцем не тронут.
– Увидим!
Анна сделала шаг вперед, но Биллс схватил ее за руку и рванул на себя.
– О нет! Вы заплатите мне! Если я не получу денег, то вам придется расплатиться еще кое-чем!
Анна попыталась вырваться, но не смогла.
