Айвэн заскрежетал зубами.
– А мне кажется, я представляю. И сегодня я намерен все исправить.
Она взяла его за руку.
– Вас не было почти два месяца. Разве такое можно исправить за один день?
Почти два месяца… Ему они показались двумя годами. А что же пережила Люси? Айвэн глубоко вздохнул и посмотрел на Валери. Лицо ее было серьезным.
– И когда вы стали такой мудрой, дорогая кузина?
Она улыбнулась – радостно, как ребенок, и мудро, как женщина.
– Любовь раскрывает человеку глаза.
– Любовь… – повторил Айвэн.
– И я советую вам не путать любовь с похотью, – вставил сэр Джеймс. – Эти два явления могут успешно сосуществовать, но они – не одно и то же.
У Айвэна на скулах заиграли желваки.
– Могу заверить вас, сэр, что я эти две вещи никогда не путал. Так что прошу прощения.
Валери, судя по всему, была довольна, а Моби не очень. Но они расступились, пропуская его, и Айвэн в несколько прыжков поднялся по лестнице, не успев растерять желания. Однако этим голубкам все-таки удалось смутить его. И какого черта они вмешиваются не в свое дело?! Они с Люси муж и жена, и, если ему пришлось на какое-то время уехать по делам, это касается только их двоих. Не мешает же он Люси развлекаться, как она это сделала сегодня, и тратить то довольно приличное пособие, которое он ей выделил. При чем здесь любовь? Ее или его?
Она повеселилась – теперь настало его время.
Люси ждала его в спальне. Но не в кровати. Она сидела, съежившись, в высоком кресле в углу комнаты. Платье она еще не сняла, но уже успела вытащить из волос заколки, и роскошные локоны закрывали ей плечи. Туфли ее валялись на ковре подле кресла.
Она смотрела на него без улыбки.
Айвэн одним движением плеч скинул с себя фрак.
– Тебе помочь с платьем?
Она покачала головой, и Айвэн начал расстегивать рубашку.
– Насколько я вижу, ты уже обустроилась в этой спальне. А где мои вещи? – спросил он, когда вдруг сообразил, что его туалетных принадлежностей нет.
– В Дорсете. На чердаке.
Айвэн замер, не успев снять пояс.
– На чердаке? Месть, я полагаю?
– Значит, ты согласен с тем, что у меня есть для этого основания?
Он продолжал методически раздеваться.
– Разумеется, согласен. Но давай сейчас обо всем забудем, Люси.
– Вот как?
Айвэн посмотрел на нее. Перед приемом он застал ее врасплох, и она повела себя так, как подсказывали чувства. Она была сердита на него, но ему удалось заставить ее забыть о злости. Однако во время бала у нее было время подумать и вновь подогреть свою злость. Но ничего, он как-нибудь справится с этим.
Айвэн медленно подошел к креслу и, склонившись над Люси, уперся руками в подлокотники. Теперь она не могла никуда убежать от него.
– Если тебе хочется покричать на меня – ради бога. От этого ты меньше меня хотеть не будешь. Как и я тебя.
В глазах ее промелькнуло что-то похожее на боль, но Айвэн тут же убедил себя, что это ему показалось.
– Ты не имеешь понятия о том, чего я хочу, – без всякого выражения произнесла она.
– Ты так думаешь?
Не сводя с нее глаз, он скользнул пальцами по ее груди и почувствовал, что каждая клеточка его тела реагирует на это прикосновение, на ее запах, на тепло ее тела. На самую близость ее. Но он заставил себя думать только о том, как возбудить ее. Она должна знать, кто здесь господин и кто кому должен подчиняться!
– Ты хочешь вот этого, – пробормотал он, заметив, как ее взор потемнел от желания. – Ты хочешь, чтобы губы мои касались тебя вот здесь, – прошептал он, и палец его коснулся набухшего под тканью соска.
Внутренне усмехаясь, Айвэн наблюдал за тем, как она изо всех сил пытается оставаться холодной. Но как только он к ней прикоснулся, она резко вдохнула, а когда он оторвал руку, она медленно выдохнула. Ему стало ясно, что все в порядке. Она вот-вот сдастся.
– Если я ошибаюсь относительно твоих желаний, Люси, то, может, ты мне скажешь, чего хочешь?
Она тяжело дышала, глаза ее блестели, словно от слез. Но она не плакала, и Айвэн совсем успокоился. Она просто возбуждена. А это все, что ему нужно. И ей. Это единственное, что ей на самом деле от него
