– Ну, у меня-то было срочное дело. А что случилось у тебя? Выкладывай, не стесняйся.
На сей раз у Стабиня не было времени на то, чтобы шутками и прибаутками 'подкалывать' коллег- железнодорожников. Они дружили, но и постоянно соперничали, спорили. Поводами для споров бывали территориальные недоразумения.
– Меня интересует сегодняшнее происшествие в электричке, – сказал Стабинь.
– Уголовщиной это не пахнет. Парнишка умер от инсульта: напился и перенапрягся, удерживая дверь.
– У нас имеется аналогичный случай. Инсульт и точно такие же кольцевые кровоподтеки выше локтей.
– Так, может, и это дельце прихватишь? – с надеждой спросил Ефремов.
– Ладно, хватит! Расскажи серьезно и обстоятельно, что тебе известно об этом деле. Может, я и освобожу вас от него.
Ефремов помолчал, словно обдумывая, стоит ли уступать дело Стабиню, затем вынул из сейфа тощую папку.
– Вот все, что известно на данный момент.
…Курортный сезон в разгаре. Электричка мчится от станции к станции, утрясая свое нутро и набивая его новыми пассажирами. Некий дюжий верзила, выставив вперед плечо, впрессовался в тамбур вагона. Вслед за ним втиснулись еще два парня. От них разит перегаром. Вскоре положение стало изменяться к лучшему: народ помаленьку выгружался, и в тамбуре можно было себя почувствовать вольготней.
Верзила, привалясь к двери салона широченной спиной, громогласно объявил:
– Теперь мы тут власть. Никого больше не впустим и не выпустим.
– Точно, Епи! Хо-хо-хо! – дружно загоготали оба его дружка.
Поезд замедляет ход. Люди пытаются открыть дверь, чтобы выйти в тамбур. Женщина с ребенком на руках в отчаянии дергает ручку, затем хочет пробиться к противоположным дверям, но не может – вагон переполнен. Пассажиры стучат в стекло, возмущаются. Светловолосый мужчина средних лет встает, направляется к двери и, напрягшись, раздвигает ее. Верзила, удерживающий дверь, вваливается в салон. Люди начинают протискиваться к выходу. Это уж слишком! Сжав кулаки и вытаращив глаза, верзила наступает на дерзкого пассажира. Вагон замирает в ожидании. 'Адъютанты' злорадно хихикают, но мужчина ведет себя так, словно все это не имеет к нему никакого отношения. Верзила замахивается, но мужчина мгновенно захватывает его руки выше локтей. Хулиган пробует вырваться. Лицо его багровеет. Оба дружка в замешательстве. Такого поворота они не ожидали. Вдруг верзила бледнеет, его лоб и шея покрываются испариной, и он неожиданно валится на бок. Бросив на поверженного презрительный взгляд, светловолосый мужчина спокойно выходит из вагона.
Электропоезд трогается и быстро набирает скорость.
А верзила, лежа на полу, словно выброшенная на берег рыба, жадно ловит ртом воздух, затем теряет сознание.
– Человек в обмороке! – кричит кто-то.
– Врача, врача! – раздается женский голос. – Неужели в вагоне нет ни одного врача?! Может, валидол есть у кого-нибудь?
Поезд останавливается на очередной станции. Пассажиры выносят молодого человека и укладывают в тень под соснами.
Вокруг пострадавшего мгновенно образуется толпа. Один щупает пульс, другой сует под нос пузырек. Бесполезно! Лицо мертвенно посерело, глаза остекленели…
– А ребят, что были с ним, задержали? – спросил Стабинь.
– Ищи ветра в поле!
– Широкоплечий мужчина, светловолосый, в темном костюме. Вы нашли его?
– Пока нет. Ищем. Объявили приметы по телевизору и радио. Ну что, переслать материал к вам? Не стоит дублировать работу. Я серьезно.
– А я и не шучу. Пока что в этом нет надобности. Если появится, сам приеду за делом. Но тебя попрошу: как только разыщешь этого героя, сообщи. Я мигом прилечу. Желаю отдежурить без крупных происшествий!
Просторная привокзальная площадь в этот ночной час непривычно пустынна: ни машин, ни людей, три могучих ясеня гордо высятся в тусклом свете фонарей и отбрасывают причудливые тени на желтоватый асфальт.
Где-то вдалеке послышался глухой гул, и вскоре Стабинь услышал торопливый перестук колес поезда.
Мимо пронесся товарный состав и исчез в ночи так же быстро, как появился. И вновь воцарилась тишина.
Стабинь немного постоял, посмотрел на часы. До конца дежурства еще два часа. Не поехать ли домой поспать? Нет, нельзя – мало ли что может произойти. Озол там один. Надо возвращаться.
Улдис сладко зевнул, завел мотор, и мотоцикл резко рванул с места.
В отделе милиции Стабиня ожидала срочная шифровка: 'На песке обнаружены следы двух человек. Кровь под ногтями у Упениеце, следы зубов на хлебе и сыре, а также найденная под окном брючная пуговица Ошиню не принадлежат'.
Стабинь дважды перечитал шифровку и отдал Озолу.
– Зарегистрируй и верни мне, – предупредил он.
– Вот оно что… – стал размышлять вслух Улдис. – Прав был Розниек – Ошинь отпадает. Придется искать другого хромого. Черт его знает, может, и впрямь тот самый, что в поезде накуролесил. И не такие чудеса случаются на белом свете.
Стабинь сел за письменный стол и принялся не спеша заполнять журнал дежурного.
XIX
Твердой солдатской походкой капитан Ефремов покинул железнодорожный отдел милиции. И после дежурства в голове у него все продолжали роиться невеселые мысли. Странный малый этот Улдис Стабинь… Вроде хороший парень и в то же время какой-то взбалмошный. Разве трудно объединить оба эти дела, чтобы не ломать голову двоим? Светловолосый широкоплечий мужчина с серыми глазами и в темном костюме… Иголку в стоге сена найти легче. И поплакаться некому… Прокурору Кубулису? Не пройдет номер – Розниек со Стабинем его лучшие кадры.
Двери автобуса закрылись через доли секунды после того, как капитан вскочил на подножку. Вот и здесь сколько народу! Поди знай, что за люди и где их найти в случае надобности. А в поезде их в сто раз больше.
Выбравшись на свежий воздух, капитан Ефремов вздохнул с облегчением. Хорошо бы искупаться, да где найти время? А быть может, человек, которого я ищу, сейчас на пляже нежится или в море плавает? На объявление по радио и телевидению он не отозвался…
В накуренной комнате штаба народной дружины толпились люди.
– Пожалуйста, не закрывайте дверь! – воскликнул кто-то при входе Ефремова.
– Ладно, ладно, не буду, но в такую жару могли бы дымить и поменьше. – Капитан снял светлый спортивный пиджак и повесил на спинку стула. Сел за стол и обвел присутствующих вопросительным взглядом.
– Ну-с, какие новости?
– Ничего серьезного. – Начальник штаба, седой загорелый мужчина, подошел к столу. – Обошли санатории, дома отдыха, пансионаты, общественные столовые, кинотеатры, походили по пляжу – ничего.
– Плохи ваши дела, – пошутил Ефремов.
– Плохи, но не безнадежны. Работая по заданию, мы нашли свидетельницу происшествия в поезде. Вот,
