XXI
Георг поднял руку. Словно по выстрелу стартового пистолета, Ванда и он прыгнули в воду и поплыли к берегу. Дрейманис неподвижно сидел на руле. Плечи его были несколько наклонены вперед. На лице никаких эмоций. Взгляд, медленно скользнув над головами двух пловцов' достиг берега. Дрейманис, похоже, прикидывал расстояние до пляжа. Не меняя позы, лениво переложил руль. Яхта резко накренилась, гик перекинулся на другой борт, едва не ударив Фелиту в бок. Она инстинктивно вцепилась обеими руками в борт. Вялые паруса наполнились ветром, яхту развернуло, и судно, разрезая острым штевнем волны, стало набирать ход, удаляясь от берега.
– Вы помощник районного прокурора, – водянистые глаза Дрейманиса вдруг засветились ледяным блеском, – очень приятно познакомиться. – Голос его звучал миролюбиво и любезно, но в нем явно прослушивалась нотка металла.
Фелита удивленно глянула на Дрейманиса. Странно, ведь она никому не говорила, что работает в прокуратуре. 'Стало быть, Дрейманис неспроста искал случая со мной познакомиться. Вон оно что! И побег этой парочки с яхты вовсе не был случайностью. Я умышленно оставлена наедине с этим типом в море. Что ему от меня нужно?' Хоть солнце и жарило как прежде, но по спине Фелиты пробежали мурашки.
Дрейманис будто читал ее мысли.
– Романтично, – заметил он, осклабясь. – Разыскивали меня вы, а нашел вас я, и теперь мы можем наедине поговорить.
Фелита вздрогнула и оглянулась – берег выглядел далекой и недосягаемой желтой полоской. Она перевела взгляд на Дрейманиса. Светлые, коротко остриженные волосы, широкий лоб, сросшиеся брови, крупный нос, энергичный, выдающийся вперед подбородок. Бесцветные глаза.
– Почему вы думаете, что мы вас ищем? – ответила она медленно, с трудом шевеля ватными губами. Старый испытанный прием для выигрыша времени и лучшего осмысления обстановки.
Дрейманис поднял голову.
– Я не думаю, я знаю. Будучи культурным человеком, читаю газеты, смотрю телевизор, слушаю радио!
За мягкой, почти ласковой интонацией угадывалась железная воля этого человека.
Яхта качнулась, раздался пронзительный скрип, и судно опасно накренилось на борт. Набежавшая волна окатила Фелиту с ног до головы. По морю пошла крупная зыбь, очевидно, где-то вдалеке бушевал шторм. Для игры в прятки времени не оставалось. Подавив дрожь, Фелита перешла в контратаку:
– И вы, значит, с перепугу решили, что не худо бы иметь заложницу, – неожиданно расхохоталась она. – Напрасно старались. От меня никаких гарантий вы не получите.
Дрейманис сосредоточенно следил за парусами, и слова Фелиты, казалось, пропустил мимо ушей.
'Сильные мужчины не выносят насмешек над собой, – вспомнила Фелита чье-то изречение, – а в особенности, когда их упрекают в трусости'. Она обхватила руками предательски дрожащие колени и старалась не выдать своего волнения.
– У вас заячья душа, – продолжала Фелита с напускной веселостью. – Иначе вы уже давно явились бы в прокуратуру.
Кажется, Фелита попала в точку. Дрейманис резко выпрямился и окинул ее пытливым, тяжелым взглядом.
– Кому и зачем я понадобился? – внезапно осипшим голосом сказал он.
Теперь Фелите надо было быть начеку и каким-то образом заставить его раскрыть свои карты. Выяснить, с какой целью он заманил ее в ловушку.
– Желательно было уточнить кое-какие обстоятельства, – заметила она как бы между прочим.
– Только и всего? – В голосе Дрейманиса сквозили насмешка и скрытая злость. – И по этому случаю объявили розыск по всей республике. Бросьте наводить тень на плетень, я не маленький. Для выяснения обстоятельств в вашем распоряжении имелся целый вагон свидетелей. Но вы ищете козла отпущения…
Фелита украдкой вздохнула. Она избегала смотреть на Дрейманиса, чтобы глаза не выдали ее страха.
– А вы что, разве чувствуете за собой вину? – с напускной бодростью воскликнула Фелита.
Дрейманис медлил с ответом. Скорей всего прикидывал наилучший вариант.
Между тем Фелита сумела несколько подавить волнение. Мысли прояснились, и она стала более спокойно анализировать создавшуюся ситуацию. О побеге нечего было и помышлять. Берег уже почти скрылся из виду. В какой-то момент Фелита пожалела, что не прихватила с собой миниатюрный пистолет. Впрочем, кто знает, чем могла бы окончиться угроза оружием… 'Положение отнюдь не безвыходное, – успокаивала она себя, – мы этого человека разыскиваем, а он объявился сам. Не для того же он меня сюда завез, чтобы утопить. Я ему нужна, чтобы сперва выудить, выжать из меня все, что относится к следствию, и лишь тогда… Все зависит от меня самой, и только от меня…'
Пауза затянулась. Фелита искоса глянула на Дрейманиса. Похоже, нервничает, покрылся испариной. Пробурчав нечто вроде извинения, снял рубашку. Мускулистые руки и грудь покрыты татуировкой. 'Такие ручищи схватят – одними синяками не отделаешься. Кости переломает, как спички'.
– Вы чувствуете за собой вину? – переспросила она, чтобы нарушить томительное молчание.
Ветер неожиданно стих, паруса повисли, словно огромные увядшие лопухи, и яхта обессиленно закачалась на крупной волне. Дрейманис подтянул шкоты, и к яхте вернулся слабый ход.
– Парень действительно умер? – спросил он. 'Интересно, – подумала Фелита, – противник предлагает играть в открытую'.
– Да, умер, и вам это известно.
– Ну и чем это для меня пахнет?
– На мой взгляд, то, что произошло в поезде, вам не могут вменять в вину, – осторожно выбирая слова, ответила она,
– Вы так считаете?
– Безусловно!
– А другой работник прокуратуры будет иного мнения. Третий отыщет в Уголовном кодексе еще какую- нибудь статью. Пройдут месяцы, а может, и годы, пока мне удастся доказать, что я не верблюд.
– Категорически повторяю, в данном случае ваши действия были законными! Дрейманис вскинул брови.
– Что значит – в данном? А в каком случае незаконные?
– Может, вы еще кого-нибудь встряхнули?
– Встряхнул. Тряс и трясти буду, если понадобится…
Глаза Дрейманиса сузились и стали колючими.
– Вы спортсмен? – решила Фелита изменить тему разговора.
– Был когда-то… теперь я тренер по вольной борьбе. Владею также приемами самбо и каратэ.
– И против женщин тоже?
– Женщины самые опасные противники, – криво усмехнулся Дрейманис, – в особенности привлекательные.
'Странно, – рассуждала про себя Фелита. – Я сделала опасный шаг, дала ему возможность перехватить инициативу разговора и выудить у меня все, что мне известно о расследовании происшествия в Юмужциемсе. Но он не воспользовался этой возможностью. Почему? Ведь он не дурак'.
– Ошибаетесь. Женщина умеет достойно оценить силу и благородство мужчины. И если противник этими качествами обладает, то не считает для себя зазорным признаться в поражении.
– Вряд ли! Впрочем, в иных случаях поражение женщины является ее победой.
На солнце наползла большая иссиня-серая туча. Подул ветер. Неподалеку повисла косая завеса мелкого дождя. Туча, а с нею и дождь медленно, но верно приближались к яхте.
– Не пора ли нам закончить эту интересную дискуссию и возвратиться в цивилизованный мир, – шутливо сказала Фелита, – а то доктор начнет за меня волноваться и подымет на ноги спасательную службу.
