таки не предусмотрел и к внутренностям корабля вообще не следует прикасаться.
Капитан перебрал несколько клавиш – и о, чудо! Корабль ожил. Что-то в утробе судна заскрежетало, засвистело и панели управления несмело засветились огоньками. Кое-где, проморгавшись, словно после долгого сна, ожили экраны компьютеров, показывая надпись о перезагрузке систем и о проведении тестирования на предмет боевой готовности систем корабля.
– Невероятно!
Роман не верил, что после стольких веков естественной консервации еще что-то может работать. Недоверяя оуткастам, Камышов приказал привести пилота с «Астры», чтобы тот контролировал все действия, поскольку сам он ничего в корабельном оборудовании не смыслил, да и надписи несколько отличались от тех, которые он знал.
Пока ходили за пилотом, Роман поинтересовался:
– Почему оборудование живо, если, как ты утверждаешь, случилось, радиационное облучение? По идее все должно сгореть.
– Наверное, системы лучше экранированы, чем корпус, а потому пострадали меньше…
– Но почему еще живы генераторы?
– Это не генераторы, а лишь батареи, – возразил капитан и, посмотрев на показатели заряда, добавил: – И хватит их дней на пять, если использовать по минимуму.
Предвещая следующий вопрос неверного, капитан ответил:
– Радиация астероида и регулярные вспышки звезды поддерживала заряд батарей, поскольку они на изотопах.
– Понятно… Что с реактором? Ведь он в этом случае может тоже остаться в рабочем состоянии.
– Может… может быть даже так, что этот корабль до сих пор на ходу, но запускать его я бы ни за что не рискнул.
– Почему?
Роман вдруг подумал, как хорошо было бы вернуться на Землю на «Великом Петроффе». «Охотник» его бы немного почистил из своих пушек от наслоений, и крейсер одним только своим видом сказал бы свое веское слово в войне с оуткастами.
Ахмед посмотрел на лейтенанта, словно перед ним стоял ребенок, но ответил:
– Один неисправный механизм в управлении стержней реактора – и мы все исчезаем в ядерной вспышке, расщепившись на атомы…
– Значит, не судьба, – думая о своем, прокомментировал Камышов.
69
Пришедший пилот Крис Ющин контролировал все действия оуткастской команды и никакого саботажа с их стороны не заметил.
Удалось выяснить более точные резервы корабля, и, немного поразмыслив, главный отсек решили оживить в том плане, что закачали имевшийся в резервуарах кислород и прогрели все так, что можно ходить и дышать без скафандров. Правда, их полностью не снимали…
– Мы можем воспользоваться топливом крейсера, чтобы заправить «охотника»? – спросил лейтенант Камышов, немного освоившись.
– Не думаю, – с сомнением ответил капитан Аль Карами. – Здесь совершенно другая марка топлива. Для «ИСИ-17» нужно топливо более высокой степени очистки и несколько иного состава.
– И все же?
– Нельзя, но если очень нужно, то можно, – своеобразно ответил капитан. – Только о больших скоростях придется забыть… да и о надежности двигателей тоже.
– Нам не до жиру, – кивнул Роман. – Лишь бы выбраться отсюда.
Изучение корабля продолжилось. Нашли дистанционные пульты управления самолетами, представлявшие собой кольца диаметром два метра, и кресла во внутреннем ободе со всеми панелями управления и штурвалом – копией кабины боевого самолета.
– Для чего это? – спросил сержант, опередив Камышова с вопросом.
– Для абсолютно достоверной передачи ощущения пилотирования, – ответил Крис Ющев. – Кресло может наклоняться вперед и назад, а также двигаться по внутреннему кругу, так что пилот знает, в каком положении его самолет, особенно если речь идет о пилотировании в воздушном пространстве планеты, где подобные ощущения более важны.
– Класс!
Сержант от избытка чувств даже сел в кресло и надел шлем-визир, но тот, естественно, не работал.
– А включить можно?
– Да, с капитанского мостика. Я там как раз необходимые коды нашел.
Неожиданно на связь вышел старшина Фрейндлих, оставшийся за главного на «семнадцатом».
– В чем дело?
– На радаре метки. Десять судов. Самуил говорит, это специализированные поисковики, то есть они по нашу душу и двигаются в наш сектор. Сейчас начнут поиск.
Роман как-то сразу осел. Он надеялся, что линкор ушел восвояси, но оказывается, тот ждал подкрепление, и оно прибыло. Что делать в этой ситуации, он не знал. Надеяться на то, что их не найдут с такими средствами поиска, просто глупо.
Тут до лейтенанта дошло, что они находятся на боевом корабле, и он всех погнал обратно на капитанский мостик.
– Ты ведь говорил, что это ракетный крейсер? – спросил Роман у капитана.
– Да. Ракетный, авианесущий…
– Значит, здесь должны быть ракеты. Крис, найди их.
– Это бесполезно, – ответил пилот, после нескольких минут работы за терминалом найдя искомое. – Необходимы специальные коды.
– Но ты же говорил…
– С этими кодами я могу лишь выстрелить ракетами, но боеголовки заблокированы, детонации не произойдет. Не забывайте, крейсер находился на учебном задании, даже в те времена требовались дополнительные коды для активации.
– Пушки?
– То же самое. Да и вряд ли они в рабочем состоянии. Сотни лет в них копилась пыль…
– Черт!
– Разве что… – несмело продолжил Крис.
– Что?! Говори!
– Самолеты. Компьютер показывает, что они в полной боевой готовности. Вот только, насколько хорошо они сохранились и смогут ли взлететь?
– Выбора нет. Попробуй запустить их.
– Хорошо…
Капитан Ахмед Аль Карами наконец-то улучил свободную секунду. В самом начале тестирования он нашел все эти коды, которыми хвалился этот хлюпик, и узнал пароль открытия оружейного ящика.
Все это время он ждал, когда неверные освоятся и перестанут зыркать исподлобья подозрительными взглядами, и вот дождался. У неверных горели глаза, они разбрелись по капитанскому мостику и трогали его корабль.
Именно его корабль. Ахмед считал его своим и еле сдерживался от того, чтобы не вырвать у кого- нибудь из неверных автомат, который они таскали так небрежно на плече. Но он понимал, что этим ничего не добьется. Ну, убьет парочку из них и все, а дальше придется умирать самому.
Следовало вывести из строя их главного командира. И вот такой случай представился. Улучив подходящий момент, он набрал код на электронном замке и осторожно открыл дверцу. Повезло, дверь отошла без скрипа, и оружие было на месте.
Капитан схватил первый попавшийся пистолет и одним движением вставил магазин в рукоять. Он боялся, что, пролежав так долго, оружие испортилось, а масло стало настоящим цементом, но нет, затвор
