стрелу.
– А вы посмотритте, как у вас говорят, поверху. оччень внимательно посмотритте.
– Дай-ка, Юхан Оттович, я посмотрю.
– Пошалуста, Никколай Иванович, пошалуста.
Ведун попробовал пальцем острие, провел ладонью от наконечника до оперения. Поднес к глазам, прищурился.
– Простите, Юхан Оттович, но мне кажется, это не ваших мастеров работа. Даже старых. Это Европа, если я еще что-то помню. Еще до Великого Исхода.
– Совершенно верно, Никколай Иванович, совершенно! Этто Европа, десятый век. Вы опратили вниманийе на усор?
– Обратил. Такого я еще не видел, только похожее. Насколько я могу судить, здесь не против нечисти сплетено, а против чар. Вот что точно – пока не могу сказать. Может, чтобы времени не терять, вы нам объясните?
– С уттовольствийем, коллега. Так вот, как точно заметил Никколай Иванович, этта стрела пыла стеланна в прешние времена для проттивотействия магии. Насколько мне исвестно, таких осталось не польше шести штук – вместе с эттой. Самое главное тостоинство такого орушийя – восмошность уничтошить мага в момент проведения ритуала. Бес знашительных побошных эффектов.
– Ну-ка, ну-ка, поподробнее, пожалуйста, – Михаил заинтересованно посмотрел на стрелу. – То есть если обряд прерван вот этой штукой, то все накопленное просто исчезает? Каким образом, известно?
– Вы не совсем правы, молоттой человек. В этом мире, как и в остальных, ничего никуда не исшесает. Просто лишняя энеркия иттет на разрушение самой стрелы. Тошнее, не столько самого преттмета, сколько налошенной на неко магийи.
– Теперь понятно, – Иваныч еще раз поднес стрелу к глазам. – А вот это, возле острия – зачем? Усиливает пробивное действие?
– Именно! Пропивное тействие против такой зашшиты, которую мошет ставить не только маг, но и поттерживаюшшая еко... как этто... нещист.
– Нечисть, – машинально поправил Иваныч. Он что-то внимательно разглядывал на потолке – или даже сквозь него.
– Проститте, нечисть, именно, – поправился гость. – Поэттому, как ни крустно, я оппосдал с эттой стрелой. На
первом этапе с помошью ее можно пыло сорвать опряд и не допустить таких послетствий.
– А почему ее нельзя использовать сейчас? Она что, силу потеряла? – судя по всему, михаил не собирался отказываться от возможности опробовать уникальное оружие на ком-нибудь из черных. – И почему их так мало осталось, если так хорошо действует?
– Сам подумай, Миша, – ответил вместо прибалта Иваныч. – Стрела легкая, даже из этого самострела ты ее далеко не кинешь. Тем более прицельно. Сотня метров, если не меньше.
Ты хочешь пробиться через охрану и толпу приглашенных кошкодавов? И при этом не спугнуть эту семерку, чтобы они не перенесли обряд на другое время? Они могут и подождать месяц-другой. Кроме того, в кого ты будешь стрелять?
– В того, кто ведет ритуал, – Михаил ответил сразу, не задумываясь.
– Правильно, не зря я тебя учил. А как ты его отличишь от остальных до начала? Если ошибешься – замену тут же найдут. И вообще, незаменимым он становится, только когда все уже идет полным ходом. Учитывая, чего они сейчас достигли, я не стал бы надеяться на то, что даже эта стрела пробъет полностью подготовленную защиту. Ты ее силу просчитал?
– Прикидывал, – Михаил вздохнул. – Если пуля рикошетит, а не вязнет, плотность купола слишком большая. Разве что из пушки попробовать. Чтобы защита не успела полностью сработать, нужна большая скорость. Но, Иваныч, на стреле же чары!
– Не чары, а заговор! – рассердился ведун. – Помни разницу! Не поможет он.
– Почему?
– Потому что не один маг, а семеро в круге. Тебе их всех сразу накрывать придется, пусть даже обычными стрелами. Успеешь шесть раз перезарядить? Или потащишь с собой отряд – чтобы вас засекли раньше, чем вы на холм подниметесь?
– А если взять с собой обычное оружие?
Иваныч посмотрел так, что воин осекся и потупил глаза.
– Можно и обычное, Миша, – ответил вместо ведуна Илья. – Даже успеешь попасть во всех, прежде чем охрана тебя расстреляет, я в твои способности верю. Какая лужа крови при этом в круге образуется, представил? Что произойдет, сам знаешь или напомнить?
Михаил молчал. Все молчали. Что тут скажешь? Одна стрела, пусть самая чудесная – это только одна стрела. Против сотен, если не тысяч – аргумент слабый. Лужу крови и последствия тоже несложно было представить. Александру, например, было достаточно вспомнить груду тряпья вместо трупа – тогда, на холмах... Не об Ирине думай, о деле! Ей ты сейчас все равно не поможешь. Разве что тем, что все-таки сможешь придумать способ одним ударом избавиться от всех черных в городе.
– Так что, я думаю, вопрос ясен, – все так же безразлично сказал Олег. – Может быть, еще придется использовать и эту стрелу. От имени Круга благодарю за оружие и вас, Юхан Оттович, и представленные вами Круги. Но сейчас мне остается только дать приказ к отходу из города.
– Погоди, Олежка, – Иваныч вернул стрелу прибалту. – Успеешь. Есть тут одна идея. Пойдем-ка, с глазу на глаз переговорить надо. Ты еще не все свои знакомства в городе порастерял?
Они вышли. В комнату заползло и улеглось тяжкое молчание. Не требовалось ни верхнего зрения, ни опыта психолога, чтобы определить настроение всех собравшихся. Усталость, отчаяние – и робкая надежда: а вдруг действительно что-то можно сделать?
Первым нарушил тишину Михаил. Не сиделось ему спокойно. Бой, только бой – даже без надежды на победу, но до конца. Иначе ему никак. И если могут скомандовать: «Вперед!» – нужно быть готовым. Кроме всего прочего, для командира это означает еще и учет всего, что можно предусмотреть.
– Юхан Оттович! – прибалт повернулся. – Если на этой стреле такой мощный заговор, почему его не чувствуют на расстоянии? Вы же ее сюда пронесли мимо демонов? Да и
обычных наблюдателей хватало. Как с ней вообще можно подобраться к магу на выстрел, чтобы он не почуял?
– А, вы оп эттом! Тут вся штука в футляре, – гость подал кожаный чехол. – Он тоше не простой. Оччень хорошо маскирует и от демонов, и от...
От чего и что еще может замаскировать этот колчан, сказать не дали. Шум и крики раздались сначала во дворе, потом в подъезде. Загрохотали по лестнице приближающиеся шаги. Михаил мгновенно выхватил из-за ближайшего шкафа автомат. Так же быстро в руке Ильи оказался старый, потертый ТТ, чудом сохранивший остатки какой-то надписи. У Александра оружия не было. Кинжал, что ли, у Мишки позаимствовать?!
Оружие не потребовалось. В дверь комнаты заглянул один из воинов Народа – глаза ошалевшие, но радостные:
– Владимир вернулся!!! – крикнул и тут же исчез. А в коридоре уже гомонили, что-то пытались расспрашивать. Голос, отвечавший на вопросы, был каким-то незнакомым. Или просто показалось?
Первым в коридор выскочил Илья – все еще с пистолетом в руке. Михаил отставил автомат. А за дверью уже слышалось: «Ну-ка, дайте пройти! Да не хлопай ты его, он же раненный!» Наконец Илья помог зайти в комнату человеку в окровавленном камуфляже.
– Привет всем! – нет, все-таки голос его. И все остальное
– тоже. Просто человек еле на ногах держится, шатает его. Лицо – как дубовая кора, бурое от крови и грязи. – Я гляжу, без меня совсем хреново? Вот я и пришел!
В комнату не вбежал – запрыгнул Олег.
– Володя, ты где был? Что с тобой? Ранен?
– И это тоже. Меня, извиняюсь, малость в плен взяли. Еле сумел вырваться. Понасмотрелся там... Уходить нам надо, ребята. И чем быстрее, тем лучше. Опоздали мы.
– Знаю, все знаю. Да ты погоди, тут одна идея появилась! – от равнодушия и вялости Олега не осталось
