всезнающего слова полноту?О нет, во мне — то всхлип, то хрип, и снованасущный шум, занявший место словатам, в легких, где теснятся дым и тень,и шее не хватает мощи бычьей,чтобы дыханья суетный обычайвершить было не трудно и не лень.Звук немоты, железный и корявый,терзает горло ссадиной кровавой,заговорю — и обагрю платок.В безмолвие, как в землю, погребенной,мне странно знать,что есть в Перми ребенок,который слово выговорить мог.
Немота
Кто же был так силен и умен?Кто мой голос из горла увел?Не умеет заплакать о немрана черная в горле моем.Сколь достойны хвалы и любви,март, простые деянья твои,но мертвы моих слов соловьи,и теперь их сады — словари.— О, воспой! — умоляют устаснегопада, обрыва, куста.Я кричу, но, как пар изо рта,округлилась у губ немота.Вдохновенье — чрезмерный, сплошнойвдох мгновенья душою немой,не спасет ее выдох иной,кроме слова, что сказано мной.Задыхаюсь, и дохну, и лгу,что еще не останусь в долгупред красою деревьев в снегу,о которой сказать не могу.Облегчить переполненный пульс —как угодно, нечаянно, пусть!И во все, что воспеть тороплюсь,воплощусь навсегда, наизусть.А за то, что была так нема,и любила всех слов имена,и устала вдруг, как умерла, —сами, сами воспойте меня.
Другое
Что сделалось? Зачем я не могу,уж целый год не знаю, не умеюслагать стихи и только немотутяжелую в моих губах имею?Вы скажете — но вот уже строфа,четыре строчки в ней, она готова.Я не о том. Во мне уже старапривычка ставить слово после слова.Порядок этот ведает рука.Я не о том. Как это прежде было?Когда происходило — не строка —другое что-то. Только что? — Забыла.Да, то, другое, разве знало страх,когда шалило голосом так смело,само, как смех, смеялось на устахи плакало, как плач, если хотело?
