авторитетными ворами, те вас приветили, и с их благословения вас позже короновали. Здесь, в Ленинграде... то есть в Петербурге... – Калистратов улыбнулся. – Никак не могу привыкнуть к новому названию города. Хотя почему новому? Скорее очень старому! Для меня город на Неве как был Ленинградом, так им и останется... Вернемся к нашему разговору. Здесь, в Петербурге, вы сделались фактическим лидером криминального сообщества. У вас свои карательные бригады, своя разведка. У вас разветвленная сеть осведомителей и гонцов. Вы безжалостно караете беспредельщиков и «крысятников»...
– Откуда вы? – вырвался хриплый вопрос из горла Шрама. – Из Большого дома?
– Да, я из «большого дома» – но не из того, о котором вы подумали, Александр Алексеевич. Я не комитетчик, я именно генерал МВД. Приехал из Москвы специально, чтобы познакомиться с вами и решить кое-какие важные вопросы.
Шраму приходилось беседовать с высокопоставленными чинами из МВД, но с генералом МВД только один раз в жизни, когда на тюремной пересылке в Ульяновске (ему тогда только что вынесли очередной приговор и этапировали в Пермь) его вызвал к себе начальник краевого УВД генерал-майор Михайлов и без обиняков предложил сотрудничество. Двадцатидвухлетний Шрам рассмеялся ему в лицо. Он был тогда еще совсем зеленый бандит-беспредельщик и люто ненавидел ментов.
Одно дело – беседовать с комитетчиком, а другое дело – с генералом МВД. Западло это! Что братва скажет, когда узнает?
С тех пор он повидал их немало, особенно в последние годы, когда власть в России сменилась и он, с подачи Варяга, стал законным вором, живущим по понятиям (так, по крайней мере, о нем говорили). За это время Александр Степанов свел близкое знакомство со многими высокими чинами правоохранительных органов. Ему понравилось заводить дружбу с ментовским руководством, беззастенчиво покупать начальников райотделов и облуправлений МВД и ГАИ, подмазывая их так щедро, что они ему служили верой и правдой.
Но с московским генералом столь высокого ранга Саша Степанов беседовал впервые.
Поэтому, услышав, с кем имеет дело, он дернулся и инстинктивно повернул голову в сторону так называемых «партнеров».
Генерал Калистратов нахмурился.
– Не нервничайте. Вам ровным счетом ничего не грозит. Вы же видите, я пришел к вам один, без охраны, без ордера, группы захвата тоже нет. Повторяю, нам надо поговорить спокойно... Так вот, вы самый авторитетный и самый могущественный человек в Петербурге. Особенно сейчас, когда убили Тарасова, он же Стреляный.
– Ваша работа? – перебил собеседника Шрам, решив проверить генерала на вшивость: он блефовал, поскольку прекрасно знал, что Стреляного убили по приказу Варяга. Стреляный не подчинился воле смотрящего России, проигнорировал решение сходняка, продолжал беспредельничать – вот и поплатился.
Услышав вопрос, Калистратов, глядя прямо в глаза Шраму, отрицательно помотал головой:
– Нет. А если вы спросите меня, чьих это рук дело, то я вам откровенно отвечу, что знаю, кто это сделал, но вот доказать это в настоящее время не представляется возможным. Но суть дела не в этом.
– А в чем же?
– А в том, что здесь, а скоро, я подозреваю, и у нас в Москве, начнет разваливаться старый, неплохо отлаженный порядок, который строился в течение многих десятилетий и весьма влиятельными криминальными авторитетами. Более того, в свете некоторых политических событий ситуация и в вашем сообществе может измениться в нежелательную сторону. В нежелательную и для вас, Александр Алексеевич. А также и для нас.
– Что вы имеете в виду? – спросил угрюмо Шрам.
– Я имею в виду разброд и шатания. Хаос, одним словом! Собственно, беспорядок уже начался. Есть признаки того, что появляется некая сила, то есть люди, которые хотят дестабилизировать обстановку в Ленин... Петербурге. Вам так не кажется?
Шрам задумался. Некоторое время он сидел молча, уныло ковыряя вилкой салат из морепродуктов.
– Пожалуй, – наконец выдавил он. – У вас есть какая-то программа?
– А у вас? – быстро спросил Калистратов.
– У меня ничего нет, – уклончиво сказал Шрам.
– Я могу дать вам одну неплохую идею, – улыбнулся Калистратов.
– И что за идея?
– Мы предполагаем, что убийство Стреляного могло произойти по указанию... Варяга! – И увидев, как напряглось лицо Шрама, генерал добавил уже без улыбки: – Владислава Геннадьевича Щербатова – Игнатова (называйте как угодно).
– Зачем ему это? – равнодушно спросил Шрам.
– Зачем это ему, можно только догадываться – возможно, в интересах укрепления своей власти в России. Тарасов был сильный лидер. Его знали не только здесь, но и в Красноярском крае, и на Урале, не говоря уж о Европейской России. Конечно, методы Тарасова были скорее бандитские, а не воровские, но такой человек был необходим очень серьезным людям. Варягу такой сосед вряд ли был нужен. Но дело не в этом – самым невероятным образом убийство Тарасова оказалось выгодным вам.
– Мне? – удивился Шрам.
– Ну да... Что ни говори, а положение хозяина Санкт-Петербурга и области после этого убийства укрепилось. Улавливаете?
Шрам свирепо отодвинул тарелку. Калистратов поднял вверх указательный палец и улыбнулся:
– Кстати, вне зависимости от исхода нашей беседы, хочу вас предупредить: молодые люди, что с такими напряженными лицами посматривают в нашу сторону, буквально не отрываясь, в принципе представляют теперь для вас опасность. Встреча с генерал-лейтенантом МВД... Сами понимаете, Александр Алексеевич!
– Пугать решили, гражданин начальник? У вас же на меня тоже ничего нет. Три года назад я вышел на свободу с чистой совестью, как у вас говорят... Это раз. А два – братве я объясню, она поймет. У меня здесь такой авторитет, что я могу разговаривать даже с милицейским генералом. И никто, тем более «пехота», даже косо на меня не посмотрит, а говорить дурного ни у кого даже в мыслях не возникнет. Все знают, раз Шрам встречается, значит, это нужно для дела. И точка!
Калистратов широко улыбнулся:
– Молодец, Александр Алексеевич, я вас себе именно таким и представлял, когда читал ваше досье. А оно весьма пухлое... Но вы не дослушали. Я вас не испугать хочу, а предупредить. Так как интуиция подсказывает мне, что встанем мы с вами из-за этого стола если уж не друзьями, так непременно хорошими приятелями. Я вам сейчас кое-что скажу, а вы слушайте, пожалуйста, внимательно. Мне поручено, скажу так... очень влиятельными людьми наладить контакты в криминальном сообществе России с молодыми авторитетными людьми, которые могли бы стать мягкой альтернативой ныне существующей криминальной власти.
– Что значит «мягкая альтернатива»? – перебил Шрам.
Калистратов понимающе кивнул:
– Хороший вопрос. Планируется, что в течение короткого времени эти люди должны возглавить преступное сообщество, разумеется, с нашей помощью. Причем смена власти должна произойти естественным путем, без тотального кровопролития. Я не случайно упомянул имя Варяга. Он является ставленником тех людей в системе, которые не сегодня-завтра могут исчезнуть. Я не буду сейчас вдаваться в политические подробности, но скажу одно: в стране скоро будут большие изменения. Эти изменения затронут все слои власти – как политической, так и криминальной. У нас же не зря пишут о сращивании криминала и власти.
– Неужели срастились? – ехидно хмыкнул Степанов.
– Еще как срослись! К тому же с незапамятных времен... Но ведь всякая поломка в политической машине неизбежно влечет за собой сбой и в связанной с ней криминальной машине. Новые люди в Кремле, новые люди в Госдуме, – принялся Калистратов загибать пальцы, – и пиши пропало! И что после этого начнется? Опять будет передел сфер влияния в воровских и бандитских кругах, передел собственности,
