Пендер вышел, его то и дело подталкивали, тыча в спину ножом. Лицо капитана покрылось испариной. Он умрет как трус.
У Таллии был тяжелый день, ей пришлось поднять все свои связи, чтобы собрать информацию о Бель Горсте и о том, как ему удается безнаказанно пиратствовать. Она вернулась на лодку лишь к полуночи. Оссейон и Растибл нервно ходили взад и вперед по палубе, не зная, что предпринять.
– Я уже начал думать, что он забрал и тебя тоже, – сказал Оссейон, с облегчением улыбаясь.
Она тоже улыбнулась в ответ.
– Я стала осмотрительней после того случая прошлой зимой, – сказала она, вспоминая Ганпорт. – Если плита еще горячая, налей мне, пожалуйста, кофе.
Растибл спустился вниз в маленький камбуз. Таллия села в шезлонг, чтобы снять сандалии. Ночь была душной. За городом над горами вспыхивали молнии, можно было расслышать далекие раскаты грома.
– Я говорила с тетей Дакией, – начала Таллия. – Когда сталкиваешься с коррупцией, защиты лучше всего искать у влиятельной родни. Здесь эта зараза распространилась повсюду, возможно, к этому причастны даже самые высокие чиновники. – Оссейон продолжал мерить шагами палубу, едва ли вникая в то, что она говорила. – Что случилось? – спросила она.
– Потом объясню, сначала закончи.
– Бель Горст богат и пользуется большим влиянием, он подкупил и таможню, и полицию. Выдвигать обвинение против него имеет смысл только в том случае, если мы будем располагать неопровержимыми доказательствами. Иначе тетя не сможет ничего сделать.
– Что ж, придется действовать самим. Что ты разузнала о его острове?
Растибл поднялся с кофейником и тремя кружками. Таллия развернула карту бухты Ророса.
– Остров окружают мангровые заросли, кишащие змеями. Там у Бель Горста большой загородный дом, а также помещение для рабов, склады и сторожевая башня.
Луна выглянула сквозь рваные грозовые тучи, поднялся ветер.
– Я тоже кое-что разузнал, – сказал Оссейон. – В этом порту был зарегистрирован корабль под названием «Стилет», но он не заходил в гавань уже несколько лет. Человек, сообщивший мне это, думает, что его продали в одном из портов. За ним закрепилась дурная слава.
Таллия подняла на него глаза:
– Насколько дурная?
Оссейон больше не мог сдерживаться.
– Такая же, как за «Кинжалом»! – выпалил он. – У них один владелец!
– Теперь мы знаем, кого расспрашивать об отце Лилисы, но подозреваю, что добрых вестей мы не услышим. Бель Горст – настоящее чудовище. Бедная малышка! Но разговоры в сторону. Давайте подойдем поближе к Скале Браггарда.
Они поплыли к выходу из гавани, осторожно лавируя между буями, обозначающими фарватер. На левом берегу возвышались массивные постройки, освещенные яркими фонарями. Ветер донес до них смрадное зловоние – запах разлагающейся крови и потрохов.
– Что это там у них? – спросил Растибл, морщась. Послышался раскат грома, и сразу же полил дождь.
– Это бойня, – ответила Таллия. – Отходы они сбрасывают прямо в море, так что я не советую тебе даже пальца совать в воду.
Они обошли остров вокруг; ночью во время дождя можно было не опасаться, что их заметят. «Кинжал» был пришвартован к длинному причалу, уходившему в мангровые заросли. С другой стороны острова они заметили причал поменьше.
– Других путей через мангровый лес нет, – сказала Таллия.
Они отошли подальше, так чтобы их не было видно с острова, и стали размышлять.
– Для такого предприятия нужна целая армия, – задумчиво произнесла Таллия. – Но так как армии у нас нет...
– Мне все это не нравится, – перебил ее Оссейон. – Но если кто-то должен идти в разведку, то лучше это буду я.
– Здесь, прежде всего, нужна хитрость, возможно, даже придется применить Тайное Искусство. Главное – действовать обдуманно. Тем более они скорее всего нас поджидают. Честно говоря, ты не очень подходишь на роль шпиона, ты слишком большой и громкий. У меня есть идея! Я переоденусь в матросскую робу. Высажусь до рассвета на маленьком причале, проберусь через мангровые заросли и осмотрю остров.
– Довольно рискованный план, – сказал Растибл.
– У тебя есть идеи получше?
Они договорились о времени, месте и условных сигналах, затем Оссейон отвез Таллию к причалу. Она помахала ему и скрылась в тумане.
День тянулся медленно. Наконец пришла пора ехать за Таллией, но в условленное время она не появилась.
– Скорее всего они ее схватили, – предположил Растибл, когда стало ясно, что Таллия не придет.
– Я пойду за ней, – сказал Оссейон. – Жаль, что нельзя прихватить парочку крокодилов, чтобы подбросить их в спальню Бель Горста.
– Вот бы он попрыгал, – рассмеялся Растибл. – Их тут тысячи, особенно у берега, где сбрасывают отходы с бойни. Даже охраны не требуется.
– Дай подумать, – прервал его Оссейон. – А не попробовать ли потопить «Кинжал» прямо у причала?
Растибл покачал головой:
– Его слишком хорошо стерегут. На борту все время находятся несколько человек, они готовы отплыть в любую минуту.
– Может, мы слишком много на себя берем?
– Это точно, – простонал Растибл.
– У меня появилась идея, – сказал Оссейон через несколько минут.
– Все равно не сработает, – мрачно ответил Растибл. Облокотясь на леера, он вглядывался в темные контуры острова. – Мы ничем им не поможем.
– Я не представляю, как буду объяснять все это Мендарку, – сказал Оссейон. – Оставайся здесь и продолжай наблюдать. Я должен кое-куда сплавать. Агрис, помоги мне.
– Куда ты собрался? – спросил Растибл.
– Скажу, если все получится!
Они поплыли к другому берегу бухты.
Здания бойни были ярко освещены. Во время праздника работа здесь не прекращалась даже ночью. Оссейон высадился на берег и, пробираясь между грудами туш и потрохов, пошел к зданию искать распорядителя. Они быстро сторговались, и Оссейон вернулся с двумя бочонками требухи. Они привязали их к корме шлюпки и стали грести в сторону острова, на поводе за ними тянулся кровавый след.
– Сколько времени? – шепотом спросил Агрис.
– До рассвета еще несколько часов.
Тихо высадившись на маленький причал, Оссейон подкрался к полусонному стражу и расправился с ним без единого звука. В темноте он принялся тихонько звать Таллию, но никто не откликался. Тогда вместе с Агрисом они взвалили на плечи по бочонку и поднялись к дому. Двери из-за духоты были открыты. Вход никто не охранял.
Оссейон вывалил потроха прямо у порога. Поднялось страшное зловоние. Внутренности из второго бочонка они вытряхивали постепенно, так что от причала до дома образовалась кровавая дорожка. А остатки бросили в воду. Море закипело, в лунном свете вспыхивали глаза рептилий, рвущих добычу мощными челюстями.
