С никелем и хромом особых проблем нет — эти металлы весьма широко распространены в Нашей Галактике. Гораздо хуже обстоит дело с молибденом. В Нашей Галактике есть всего лишь несколько мест с аномально высоким содержанием молибдена, и именно в таком аномальном месте зародился восемь миллиардов лет тому назад штамм «Г». Когда одноклеточные из штамма «Г» стали попадать на планеты других звёзд, в частности, на Землю, где запасы молибдена весьма малы, они оказывались в очень сложном положении. Казалось бы, всех остальных ресурсов на этих планетах было предостаточно: огромные запасы углерода, водорода, кислорода, азота — оставалось только размножаться практически до бесконечности, как это делали по всей остальной Галактике организмы штаммов «А», «Б» и «В». Но молибдена не хватало. И тогда эволюция на этих планетах пошла по очень необычному пути: одни клетки стали пожирать другие, чтобы добыть молибден из своих конкурентов. Клетки штамма «Г», оказавшиеся в тяжёлых условиях планет с низким содержанием молибдена, изобрели убийство. Появились первые на свете хищники.
— Подождите, подождите! Вы хотите сказать, что в Нашей Галактике есть планеты, где нет хищников? Где никто никого не убивает и не поедает? Может быть, там и травоядных нет?
— Таких планет в Галактике большинство, — ответил Инспектор.
— Кстати, — вклинился Примечание Переводчика, — никакого различия между хищниками и травоядными в их языках нет, поскольку все их жители в некотором смысле являются «травой» — они получают энергию непосредственно от фотосинтеза в своей коже. И хищников, и вегетарианцев они называют одним словом — «убийцы».
— Ага! — сказал Левшов. — Так, значит, понятие убийства им всё же знакомо!
— Скажем так: у них был определённый негативный опыт общения с цивилизациями, развившимися на основе штамма «Г», — ответил Инспектор.
— Пытались съесть туземцев?
— Нет, на самом деле туземцы, развившиеся из штамма «А», «Б» или «В», несъедобны для пришельцев, развившихся из штамма «Г» — другая биохимия. Здесь всё гораздо тоньше. Это скорее связано с изначально заданным направлением развития, эволюционной траекторией. В мирах, в которых одноклеточные изначально пожирают друг друга, затем появляются многоклеточные организмы, пожирающие друг друга, и в конце концов появляется разумная жизнь, вся история которой — это история войн, грабежей и обращения побеждённых в рабство. Движущая сила эволюции и прогресса на таких планетах — это беспощадная конкурентная борьба с себе подобными, война всех против всех. И когда такие цивилизации выходят в космос, они приносят с собой в космос свою войну — на беду всем окружающим.
Шкала «конкуренция–симбиоз» была разработана нами специально для оценки опасности, которую та или иная цивилизация может представлять для Технокосма. Оценка выводится на основе огромного количества факторов, начиная с замеров содержания молибдена в окружающей среде планеты и кончая тщательным анализом биологии обитателей этой планеты и истории её цивилизации. Десять баллов по этой шкале — это цивилизация, основанная исключительно на сотрудничестве и симбиозе, ноль баллов — всеобщее пожирание друг друга без каких-либо признаков симбиоза. На самом деле эти две крайние точки шкалы — условные, поскольку в природе реально не встречаются: при нуле баллов одноклеточные пожирают друг друга и не могут даже объединиться в многоклеточный организм. Многоклеточный организм уже считается формой симбиоза клеток, поэтому на практике шкала начинается с единицы. Десятка иногда встречается, но крайне редко — в отсутствие конкуренции единственной движущей силой эволюции и возникновения разума могут являться лишь тяжёлые и быстро меняющиеся условия природной среды обитания, но они чаще приводят к таким высокоразвитым формам адаптации и симбиоза, которые трудно назвать разумной жизнью. Они создают симбиотические организмы-конгломераты гигантских размеров, очень хорошо адаптированные ко всем мыслимым и немыслимым невзгодам, но способность к абстрактному мышлению у них не развивается.
Подавляющее большинство цивилизаций располагается на этой шкале между двойкой и восьмёркой. Цивилизации, лежащие ниже тройки — это те самые цивилизации, которые гарантированно гибнут в результате собственного технического прогресса, так и не успев выйти в космос. Для Технокосма они не представляют опасности, мы не вмешиваемся в ход их естественного развития и даём им возможность убить самих себя.
Самые опасные для нас — это цивилизации, лежащие на шкале между тройкой и четвёркой. Хотя это тоже цивилизации войн и убийств, они время от времени оказываются способны на какой-то срок преодолеть внутренние распри, и им иногда удаётся достаточно долго избегать самоуничтожения. Настолько долго, что они успевают выйти в межзвёздное пространство со своими войнами, и тогда они создают для Технокосма серьёзные проблемы. По отношению к этим цивилизациям мы стараемся предпринимать активные меры, направленные на то, чтобы они никогда не вышли в космос.
Цивилизации между четвёркой и пятёркой — это возможные кандидаты в члены Технокосма. Хотя они всё ещё достаточно агрессивны, мы исходим из того, что они смогут преодолеть своё дурное историческое наследие, если мы окажем им определённую помощь. Цивилизации с показателем выше пяти баллов считаются нормальными цивилизациями, в которых прогресс происходит не потому, что каждый придумывает, как ему обмануть и обойти соседа, а потому, что все вместе придумывают, как выжить в этой огромной Вселенной, полной природных угроз и опасностей. Хотя, конечно, здоровое честное соревнование в их обществах тоже играет определённую роль, в особенности в цивилизациях между пятью и семью баллами. Все цивилизации выше пяти баллов принимаются в Технокосм автоматически, как только мы встречаем их на своём пути.
— А где же на этой шкале находится земная цивилизация? — спросил Левшов.
— Мои обязанности инспектора как раз в том и состоят, чтобы провести детальную инспекцию вашей цивилизации и представить свою оценку на заседании Комиссии по Вновь Обнаруженным Цивилизациям. Заседание Комиссии состоится через пару часов. Я хочу пригласить Вас выступить на этом заседании в качестве свидетеля. Там же Вы услышите и мою оценку положения дел на Земле.
— Ваше предложение очень неожиданно. Но, признаться, я не считаю себя вправе в одиночку представлять всю земную цивилизацию.
— Не бойтесь. Ваши показания не будут иметь решающего значения. За полвека исследований Земли мы накопили огромный фактический материал, и именно он, в конце концов, предопределит решение Комиссии. Но Вам будет полезно побывать на этом заседании. Вы ведь, кажется, мечтали увидеть вещи в перспективе? Уж чего-чего, а перспективы там будет предостаточно, я Вам обещаю. А пока приступим к экскурсии, — и Инспектор широко распахнул дверь.
2.2. Большой Атлас Технокосма
За дверью была бесконечная чёрная пустота. Примечание Переводчика засуетился:
— Прежде чем Вы ступите за порог, я должен кое-что объяснить. При переводе виртуальных пространств Технокосма на язык человеческих ощущений мы стараемся везде добавлять к этим пространствам силу обычного земного тяготения, как, например, вот в этом коридоре, где мы сейчас находимся. Поскольку эта сила привычна для землян, её отсутствие отвлекало бы внимание от действительно важных элементов виртуального пространства. Но поскольку Большой Атлас Технокосма представляет из себя трёхмерную виртуальную конструкцию, мы решили, что в данном случае Вам будет удобнее её осматривать, если Вы сможете летать вокруг и внутри неё.
— Вы хотите сказать, что за этой дверью начинается невесомость?
— Не совсем так. В невесомости очень трудно перемещаться, поскольку нет никакой опоры. В данном случае мы создали условную искусственную среду, в которой Вы сможете как бы «плавать», слегка отталкиваясь от «воздуха» руками.
— Прошу, — Инспектор сделал рукой приглашающий жест. Переборов непроизвольный страх падения, Левшов сделал шаг в пустоту. И завис в пространстве, словно стоя на абсолютно прозрачном стекле на огромной высоте. Далеко внизу был виден яркий свет. На фоне абсолютной черноты Левшов легко различил знакомые очертания россыпи ярких звёзд в форме спиральной галактики.
