бы не смог до неги дотронуться. Ученый ухмыльнулся собственному желанию.
— Кимпериец вышел на стационарную орбиту… — пел Трикстер, зеленый огонек неонки дружелюбно подмигивал в темноте. Хединг блаженно вытянулся в кресле. Пел Трикстер, мигал огонек, кресло плавно подалось в одну, другую сторону, плавно завращалось. Вот и голос кибервраля это подтвердил: «Спокойно, так и должно быть… До конца дежурства далеко, следует отдохнуть… Кресло потихоньку поворачивается, это в порядке вещей… Зеленый уголек разгорается и угасает… Он успокаивает тебя… Все мышцы расслаблены, тело наливается теплой тяжестью…» Чудесно! Все так и делается. Сильнее и сильнее вращается неподвижно стоящее кресло, теплее и теплее внутри, теплее вроде бы и в комнате, тяжелее и ленивее тело.
И вдруг все исчезло.
Хединг видит: приходит к нему Трикстер и говорит:
— Включи мне, будь другом, сектор трикстеристики, разблокируй реактор на корабле, а то не хватит энергии для антигравов.
— Но ведь нельзя! — усомнился Хединг.
Усмехается тонкими губами Трикстер, играет дышащими зелеными глазами:
— А если бы тебе какое-нибудь мозговое поле отключили? То же и мне.
Хединг:
— Но как я сделаю? Во всем Центре нет энергии.
— А аварийная?
— Правильно! — Вскакивает Хединг на резвые ноги (никто еще не отключил), врубает аварийное питание на пульт — пошла работа. Разблокировал трикстеристику, зажег термояд на корабле…
— Спасибо, добрый молодец, век тебя не забуду, — с чувством произнес Трикстер, плавно взмывая в зенит, весело дрыгая ногами (на левой подметка проносилась до дыр).
Хединг очнулся от визга Семионовича:
— Обманули дурака на четыре кулака, а на пятый кулак вышел Христофор Хединг дурак!
Хединг, лежа на полу, пристально посмотрел на своего руководителя. Да, он проснулся на полу, лежащим близко от пульта, немного наискосок к нему. Семионович хмурился и надувался, напрасно пытаясь изобразить суровость.
— Вы этого ждали, да? — спросил его снизу Хединг.
— Чего разлегся, вставай! — залился Семионович. — Пол не прибирался две недели, а он лежит и только не хрюкает. Ну Трикстер, ну шельма, ну архиплут! — Семионович вкусно по тер рука об руку, подмигнул Хедингу, потом выкатил свои кровянистые буркалы и рявкнул:
— Встать, стр-раж! До стеночки, пшепр-рашампана! А Трикстер молодец. Все-таки вырвался, да. Хорошего плутишку мы сварганили, хоть и двуполого. Значит, будет хорошее плутишко-о.
Семионович выскочил и снова вбежал, держа перед собою пузатенькую бутылку, напевая и притопывая сосископодобными ножками. Хединг уже встал и уже чистился.
— Хлебнем для вящей радости! Как он тебя! Хитрюга! Это же надо догадаться — индикаторную лампочку, как гипнотизирующее средство. Он ведь из тебя сомнамбулу сделал! Никакого насилия! Только просил: включи то, включи се, разблокируй вон то.
Коньяк ароматными жгучими шариками пролился внутрь.
— Вот так он ими будет играть, — сказал, отдуваясь, Хединг и показал вверх, куда три часа назад бесшумно стартовал рукотворный обманщик. — А я, значит, первый объект блестяще прошедшего опыта.
Семионович внимательно посмотрел на него сквозь стаканчик с выпуклым желтым коньяком:
— Чувствуешь унижение, да? Но ведь нужно нам было как-то проверить его способности. И стерегли его для того, чтобы посмотреть, сможет он улизнуть или нет? И вот — улизнул. Это дает нам некоторую надежду, что Трикстер достойно выполнит свой долг. Ведь дает, да? Ну-ка, еще тебе плесну.
Сразу скажем, Трикстер достойно выполнил свой долг. Сначала он совершил переход к Лаприонской лиге — союзнице Кимперии. Там он, сформировав целую когорту политроботов, внешне совершенно похожих на тамошних жителей, внедрил их на планеты лиги. Политроботы стали вести активную антикимперийскую пропаганду, очень успешную: лаприонское общество давно было недовольно тяжелой зависимостью от Кимперии. Пришлось кимперийцам на время (а потом и навсегда) отложить великое дело завоевания Солнечной системы, заняться нелегким делом кардинального умиротворения.
Трикстер с огорчением обнаружил, что кимперийцы — в самом деле биомеханические образования, не обладающие свободой воли, значит, искушать и обманывать их бесполезно. Наверное, какая-то высокоразвитая цивилизация забыла парочку неисправных биороботов, которые размножились и породили государствоподобное образование. «При случае, коли скон-тактируемся с этим безалаберным разумом, — подумал Трикстер, — нужно передать им свои «фэ».
Обманщик решил проблему кимперийцев гениально просто: если у кимперийцев вместо разума одни программы и их не собьешь с панталыку, то нужно дорастить их до разумности. И Трикстер распылил над всей Кимперией генетические вироидные программы, содержащие указание, как стать сапиенсом.
Теперь перенесемся через несколько тысячелетий. Конфликт с Лаприонской лигой стал свирепокровопролитным, поскольку обладающие разумом и свободой выбора кимперийцы додумались до стратегии, тактики, геноцида и психологической войны. Но и в самой метрополии вспыхнули волнения. К сожалению, много было недостойных, мечтающих не о благе кимперийском, но только о благе собственных телес. Чуял, чуял кимперийский правитель, что без внешнего катализатора дело не обошлось. Он вспомнил, как в юности подолгу наблюдал за озерами перенасыщенного солевого раствора па Варии (кимператор был варианец и стыдился этого). Годами стоит это озеро, и чудится, что оно будет стоять — прозрачное, тихое, благостное — вечность. Но вдруг попала пылинка, и начали неостановимо и стремительно расти кристаллы. Обламываешь один — возникает на его месте другой, сокрушил друзу — возникает восемь. Бесполезно.
Растерянно барражировали просторы Кимперии эскадры боевых ракет в поисках этой самой пылинки.
Она была неуловима. Подбросив киберпророка на Евхймию, взвод диверсан-тов-андроидов на Смарру, Трикстер, наконец, перешел к усилению фракций в кимперийском правительстве. Начались подсиживания, интриги, ликвидации. Министр внешних сношений погиб во время прогулки на фотонной яхте — редчайшая случайность. Кимперия, разумеется, скорбит. Оппозиция неза медлительно ответила — в приступе покаяния покончил с собой премьер, прозываемый Тень Кимператора. Кимперия скорбит. Подлые массы волнуются. Министр поселений… Редчайшая случайность… Скорбит… Бунтуют… Советник о благе народа… Трагическая случайность… Скорбит… Бунтуют…
И вот Трикстер, получая ото всех своих агентов, смонтированных и обученных в его обширном биохимическом чреве, данные о положении дел по всей Кимперии, сделал вывод о ее неспособности дальше продолжать экспансию. Кимперия — это нелепейшее общественное образование, чьи границы в пространстве можно было представить в виде неровког, бугристого комка, в котором находятся десятки солнц, сотни планет и много кубопарсеков изумительно чистой пустоты, необходимой для выделки антивещества. На всем этом пространстве кимперийцы, заимевшие разум в результате усилий Трикстера, бодро поспешили к прогрессу (попутно заботливо прорежая слишком плотные слои поспешающих).
«А как же иначе? — успокоил себя Трикстер. — Всякая борьба сопровождается уничтожением уже отживших форм общежития».
Тригстер сделал несколько нуль-переходов, воображая радость, какую испытывают земляне при сообщении о его победе. Кимперийцы теперь заняты сугубо внутренними проблемами, а когда решат их, то отношение их к другим разумам, наверняка, изменится. Выйдя в очередной раз из нуль-пространства на расстоянии 63 светолет от Солнечной системы, он подал голос о своей великанской победе:
— Давид свалил Голиафа! Алеша срубил Тугорхана!
— Что это он? — подозрительно спросил председатель проблемной комиссии «Трикстер».
— Метафорические биения, — кратко сказал биотехник Хвалынов и в волнении провел рукой по гладкому черепу.
Вся проблемная комиссия напряженно ожидала в зале нуль-связи дальнейшего развития событий. На многочисленных дисплеях одновременно замелькали разноцветные схемы и цифры — пошел доклад Трикстера о совершенной работе. Комиссия не смотрела на экраны — все равно она сможет познакомиться с
