радости и разочарования, но он разберется с этим в свое время. А сейчас Рис в такой же безопасности на тарелке Плота, как у Господа на ладони.
Вежливый стук в дверь отвлек Холлербаха от работы.
— Эй! Кого там еще черт принес?
Холлербаху потребовалось несколько секунд, чтобы привыкли глаза. Он потянулся за очками. Конечно, это древнее приспособление не совсем подходило к его глазам, но все же стеклянные диски немного помогали.
Ученый разглядел расплывающуюся фигуру высокого человека. Лицо гостя было густо покрыто шрамами.
— Ученый — это я, Паллис.
— А, пилот. Я видел, как ты возвращался. Удачно слетал?
Паллис устало улыбнулся:
— Боюсь, что нет, сэр. У рудокопов возникли проблемы…
— А у кого их нет? — проворчал Холлербах. — Надеюсь, мы не отравим бедняг нашей пищей. Ну ладно. Паллис, чем могу быть полезен? А, клянусь Костями, вспомнил. Ты привез назад этого чертова парня, не так ли?
Ученый посмотрел мимо Паллиса и, разумеется, увидел там худую и наглую физиономию Говера Холлербах вздохнул.
— Ладно, парень, найди Грая и возвращайся к своим обычным делам. И занятиям. Может, мы еще сделаем из тебя Ученого, а? Или, — пробормотал он, когда Говер вышел, — скорее всего я лично вышвырну тебя через Край. Это все, Паллис?
Пилот казался смущенным, он неловко топтался на месте, шрамы на его лице налились красным цветом.
— Не совсем, сэр. Рис!
Теперь в кабинет вошел другой юноша. Этот был темноволос, худ и одет в лохмотья. Он в изумлении застыл в дверях, глядя себе под ноги.
— Шагай, парень, — спокойно сказал Паллис. — Это всего лишь ковер, он не кусается.
Странный подросток осторожно подошел к столу Холлербаха. Он поднял глаза, и его рот опять открылся от удивления.
— Бог мой, Паллис, — сказал Холлербах, машинально погладив лысину. Кого ты привел? Он что, никогда не видел Ученого?
Паллис кашлянул. Казалось, он пытается сдержать смех.
— Не думаю, что дело в этом, сэр. Извините, но я боюсь, что парень никогда не видел такого старого человека.
Холлербах хотел что-то сказать, потом передумал. Он осмотрел подростка повнимательней и обратил внимание на развитую мускулатуру и покрытые шрамами руки.
— Откуда ты, парень?
— С Пояса, — ответил тот четко.
— Он «заяц», — сказал Паллис извиняющимся тоном. — Прибыл со мной и…
— И должен быть отправлен обратно домой.
Холлербах откинулся в кресле и сложил иссохшие старческие руки на груди.
— Мне жаль, Паллис, но Плот и так перенаселен.
— Я это знаю и прямо сейчас начну оформлять документы. Как только дерево нагрузят, он сможет отправляться.
— Тогда зачем ты его сюда привел?
— Ну… — Паллис замялся и торопливо закончил: — Холлербах, он умный парень, он умеет получать сообщения о состоянии от автобусов…
Холлербах пожал плечами.
— Каждую смену несколько умных детей догадываются, как это делается. — Он удивленно покачал головой. — К сожалению, Паллис, ты не меняешься, а? Помнишь, как ты, еще ребенком, приносил ко мне искалеченных летяг? И я должен был делать им лубки из бумаги. Конечно, это им чертовски мало помогало, но зато тебе от этого становилось лучше. — Шрамы Паллиса потемнели еще больше, он избегал любопытного взгляда Риса. — А теперь ты привез сюда этого юного умника-«зайца». И зачем? Чтобы я взял его себе в ученики?
Паллис пожал плечами.
— Я думал, может, хотя бы до тех пор, пока не будет готово дерево…
— Ты плохо придумал. Я занятой человек, пилот.
Паллис повернулся к Рису.
— Скажи ему, зачем ты здесь. Скажи то, что говорил мне на дереве.
Рис взглянул на Холлербаха.
— Я покинул Пояс, чтобы выяснить, из-за чего гибнет Туманность, просто сказал он.
Ученый, поневоле заинтересовавшись, подался вперед.
— Да? Что ж, мы знаем, отчего она гибнет. От водородного истощения. Это очевидно. Чего мы не знаем, так это что нам с этим делать.
Рис, очевидно обдумывая его ответ, изучающе смотрел на Ученого. Затем спросил:
— А что такое водород?
Холлербах побарабанил длинными пальцами по столу, собравшись было отослать Паллиса из комнаты… Но Рис ждал, и в его взгляде светился вопрос.
— Хм. В двух словах этого не объяснишь, парень. — Снова раздался стук пальцев. — Ладно, вреда от этого не будет… Кроме того, это может быть любопытно…
— Сэр? — спросил Паллис.
— Ты умеешь обращаться с метлой, парень? Клянусь Костями, нам пригодился бы кто-нибудь, кто мог бы заменить этого бестолкового Говера. Почему бы и нет? Паллис, отведи его к Граю. Пусть ему дадут какую-нибудь работу. И скажи Граю от моего имени, чтобы он потихоньку занялся с ним начальным обучением. Если уж парень будет есть наш хлеб, то пусть хотя бы принесет какую-нибудь пользу. Но помни, только до отлета дерева.
— Холлербах, спасибо…
— А, оставь это, Паллис! Ты выиграл очередное сражение. А сейчас дай мне поработать. И впредь разбирайся сам со своими искалеченными летягами!
4
Звон колокольчика известил о конце смены. Рис снял защитные перчатки и окинул лабораторию взглядом знатока. В результате его усилий пол и стены так и сверкали в тусклом свете ламп.
Юноша не спеша вышел из лаборатории. Лучи звезд покалывали открытые участки кожи. Рис остановился на несколько секунд, с наслаждением вдыхая свободный от антисептиков воздух. Спина и ноги болели, кожа на руках чесалась в тех местах, куда попали брызги моющих препаратов.
Несколько десятков смен до отлета следующего дерева, казалось, пролетели незаметно. А пока его не отправили обратно, в одинокую хижину на Поясе, Рис жадно вбирал в себя незнакомые виды и запахи Плота. Они, во всяком случае, останутся с ним, как фотография Шин с Паллисом.
Но, признавался себе Рис, несмотря на неопределенные обещания Холлербаха, от того, что ему показывали и чему учили, пользы было мало. Вообще, Ученые не особенно располагали к себе — по большей части это были тучные и раздражительные люди средних лет. Потряхивая кусками галуна, обозначавшими их ранг, они занимались своими непонятными делами и не обращали на него никакого внимания. Грай, ассистент, которому было поручено обучать юношу, снабдил Риса детской книжкой с картинками, чтобы тот научился читать, и стопкой совершенно непонятных лабораторных отчетов, на чем и успокоился.
