вышвырнуть их прочь из вазы, с глаз долой. Но она не сделала этого. Мама не одобрила бы ее.
Склонившись к могиле, она смиренно положила розы возле самого надгробия.
– Ох, мамочка! – голос ее слегка сорвался. – Как мог он так поступить с нами! Как мог!
И едва вымолвив эти слова, Келли уже знала, что ей делать. Не ради него. Ради мамы и ради нее самой.
Все пространство стен занимали развешенные юридические дипломы в рамочках вместе с фотографией губернатора и изображением государственной печати Калифорнии. Неуклюжий стол был завален желтыми блокнотами, небрежно собранными в стопку толстыми папками, возле черного телефонного аппарата стояла фотография двух миленьких темноволосых девочек в очках. В середине стола громоздился белый бумажный пакет, а рядом на такой же белой бумаге лежал надкусанный бутерброд – на черном хлебе ломтики сыра и ветчины.
Вращающийся конторский стул скрипнул, когда Олли стремительно вскочил при виде Келли, поспешно вытирая руки бумажной салфеткой.
Келли заметила бутерброд и заколебалась – входить или не входить?
– Разве уже обеденное время?
– Я решил пообедать раньше. – Запихнув бутерброд обратно в пакет, он сдвинул еду на край стола – поближе к компьютеру. – Утром не успел позавтракать.
Его слова напомнили ей о цели ее прихода. Неожиданно почувствовав неловкость, она отвела взгляд.
– Я не хотела мешать.
– Все в порядке. Честное слово! – Он улыбнулся ободряющей улыбкой, сразу же становясь похожим на того мальчика, с которым она дружила в детстве. – Присаживайся, Лиз! Прости, теперь ты, кажется, Келли, да?
Она села на краешек стула с кожаной спинкой, стоявшего напротив его стола. Это был единственный стул, не заваленный бумагами.
– Я сменила имя официально, девять лет назад.
– Ты потрясающе выглядишь, Келли! Вращающийся стул опять скрипнул под тяжестью его тела.
– Спасибо. Я… – Она искала слова, способные прогнать неловкость. – Ты сразу узнал меня, правда?
– Твой голос. – Он чуть заметно пожал плечами. – Его не спутаешь с другим. Может быть, потому, что когда-то я так привык к нему.
– Да, о чем только мы не говорили в свое время. – Она улыбнулась своим воспоминаниям. – Ты не представляешь, как часто я думала о тебе, гадала, где ты, чем занят. Я считала, что ты давно перебрался куда-нибудь. Когда я сегодня увидела тебя возле… – Она замолкла, не докончив фразы. Не время и не место предаваться воспоминаниям или пытаться перебросить мостик через зияющую пропасть лет. – Олли, могу я его увидеть?
– Это можно устроить. – Кивнув, он испытующе взглянул на нее. – Если ты уверена, что действительно хочешь этого.
– Дело не в желаниях. Дело в долге. – Она опустила взгляд на свои сцепленные пальцы, потом подняла голову. – У него есть адвокат?
– Нет. Хотя суд может предоставить ему адвоката.
– Ясно. Но обвиняется-то он в убийстве! – Не в силах более оставаться на месте, Келли резким толчком встала со стула и, скрестив руки на груди, устремилась к окну. – Ему понадобится хороший адвокат, Олли! Я понимаю, что прокурор не совсем подходящая кандидатура для того, чтобы просить его рекомендовать адвоката, но я не знаю, кого еще просить, – сухо сказала она.
Теперь Келли отвернулась от окна и глядела прямо на него. Олли долго молчал, и Келли не знала, чем бы прервать это молчание. Наконец он потянулся за одним из лежавших на столе служебных блокнотов.
– Я дам тебе несколько фамилий. На выбор. – И принялся писать, неуклюже, как пишут левши. Кончив, он вырвал листок и протянул его ей. Келли не сразу подошла, чтобы взять листок.
– Спасибо. – Сложив листок, она сунула его в сумочку.
Он поправил очки на носу.
– Знаешь, я всегда думал, неужели мы больше никогда не встретимся? Но, сказать честно, возможность встречи при подобных обстоятельствах мне в голову не приходила.
– Мне тоже. – Келли погладила сумочку и опять села на стул. – Он сделал какое-нибудь официальное заявление?
– Нет.
– А ты уверен, – начала она, но тут же осеклась и покачала головой. – Должно быть, уверен, иначе не обвинил бы его в убийстве.
– Тебя интересуют факты, Келли? – мягко спросил он. – Свидетель застал его на месте, где произошло убийство, с орудием убийства в руках. Меньше чем в трех метрах от тела валялся бидон с керосином. Бидон был полон. На брюках твоего отца при задержании тоже обнаружили пятно от керосина. В багажнике его машины было найдено еще три бидона. А в кармане все тех же брюк был чек на покупку четырех галлонов керосина. Его обида на владельцев имения Ратледж всем в этих краях достаточно хорошо известна.
Медленно она собирала воедино все эти обрывочные сведения.
– Итак, по-твоему, он приехал с намерением поджечь винодельню. Барон застиг его на месте преступления, поэтому он его и ударил. Значит, это убийство непредумышленное. Все-таки легче.
