почему бы нам с вами не прогуляться? Уже почти ночь. Оставим Боба малость остыть. Политика для него внове. Он стал раздражительным. Уж слишком напряженной вышла эта кампания. Важные чиновники, черт их возьми, непривычны защищаться, непривычны к тому, что их атакуют… Да, черт возьми, вы же сами все знаете. Забудьте, что он тут наговорил… Но, Бен, вы адвокат, вам бы следовало знать, что нельзя обвинять человека в убийстве без веских оснований. А оснований у вас быть не может, потому что, скажем напрямик, Боб Хэзлитт никого не убивал. Я постараюсь его успокоить. Никаких обид. Война в политике – нам ли с вами не знать – это просто собачья драка. И все же я бы дважды поразмыслил, прежде чем открывать перед телевизионщиками, газетчиками и прокурором жестянку с червями, слишком долго пролежавшую на солнце.
Все трое – Хэзлитт наотрез отказался остаться – медленно шли обратно через лужайку. Когда они соприкоснулись с краешком толпы, Тейлор заметил:
– А вот и поздние гости.
Оркестр грянул «Привет вождю», и на верхней площадке лестницы, ведущей к фонтану с шампанским, показались президент и первая леди.
– Ну, – пробормотал Дрискилл, высмотрев у них за спиной Ларкспура и Элизабет, – вся шайка в сборе.
– Я должен поздороваться с президентом, – заметил Шерман Тейлор. – Мы сто лет не виделись.
– Вперед, – согласился Дрискилл и отошел в тень, наблюдая, как его жена и остальные принимают приветствия Бергстромов, а затем – Боба Хэзлитта и Шермана Тейлора. Два президента, пожимая друг другу руки, сияли парадными улыбками, как им и полагалось.
Еще до того, как он отловил Ларкспура, на минуту оставшегося в одиночестве и одобрительно разглядывавшего собравшихся, появились Тони Саррабьян с женой.
– Ларки, что за ужасная жара!
– Ах, вот ты где! Элизабет не сумела тебя разыскать. Звонила мне, спрашивала, не знаю ли, куда ты подевался. – Он пожал плечами. – Я не знал. Где ты был?
– Нам с Элизабет нужен тайм-аут, Ларки. А тебя хочу попросить об одолжении. Чарли… Мне нужно с ним поговорить. Дело очень важное, а Мак на меня злится, сегодня просто послал подальше. А потом я смотрел ту пресс-конференцию насчет LVCO – я мог бы рассказать кое-что полезное. Ему нельзя выходить на съезд, не повидавшись со мной.
– Что ты теперь вызнал, Бенджамин? – В безветренную ночь галстук-бабочка на груди Ларкспура словно трепетал на ветру. – Сведения должны быть по-настоящему ценными, потому что он в мерзком настроении. Очень расстроен пропажей той леди, которую ты ему обещал, да и всей этой историей с тайным каналом. Что у тебя, Бен?
Дрискилл задумался и покачал головой.
– Господи, Бенджамин, опомнись – это же я, Ларки!
– Прости, но этого я бы и матери Терезе не доверил, и вообще никому. Мне просто надо поговорить с Чарли.
Ларки вздохнул.
– Как с тобой трудно, Бен. Впрочем, сделаю, что смогу. Попробую пробиться к нему под конец вечера. Позвони мне с утра. А теперь я требую, чтобы ты встретился с женой. Просто смешно: побывать на одном приеме и не…
– Оставь, Ларки. Мы оба не в том настроении. Я, кажется, уже неделю не спал. Вот-вот свалюсь, и вся королевская конница, и вся королевская рать…
– Ладно, Бен. Тебе лучше знать. – Он обвел глазами собравшихся. – Господи, вот уж правда жара! – Он промокнул лицо квадратиком костюмного платка от «Гермес» и медленно углубился в толпу.
С одной стороны, заваруха с Саррабьяном, LVCO и биржевыми манипуляциями. И это – всего лишь половина проблем. На другой стороне – Рэйчел Паттон, тайный канал с участием Дрю и некоего человека из Белого дома…
Бен Дрискилл ушел, не оглянувшись. Что дальше? Вот в чем вопрос.
Глава 17
Он вынырнул из глубокого сна и обнаружил, что кондиционеры давно вырубились и подушка и простыни промокли от пота. Над кроватью тянулась полоска солнечного света. Бен сообразил, что спал один. За окном маленького отеля визжала сигнализация чьей-то машины, ее вопли норовили просверлить дыру в верхней левой четверти его лба.
Он полежал, собираясь с духом, потом выполз из-под солнечного луча и осушил стакан с водой, оставшийся на столике у кровати. Взглянул на наручные часы. Шел второй час дня, а Бен чувствовал, что еще не отоспался как следует. Он так взмок, что не решался втянуть носом собственный запах. Полчаса простоял под душем сначала с тепловатой, потом с холодной водой, медленно приходя в себя. Элизабет… Она, должно быть, вернулась в квартиру на Дюпон-серкл. Вот и хорошо.
– Бенджамин, я уж заждался звонка.
– Ну, вот и он. Ты добрался до президента?
– Сперва я должен тебя спросить, что, ради всего святого, произошло вчера на приеме? Мак мне с утра устроил страшный скандал, сказал, что ты затеял ссору с Хэзлиттом и Шерманом Тейлором.
– Черт, вот это и впрямь дурная новость… Человек из лагеря президента препирается с парнями, которые норовят вышибить его с ринга. Дурной стиль! – Бен почесал в затылке, просто чтобы увериться, что разговор ему не снится. – Вообще-то мы беседовали наедине, без лишних ушей…
– Ну, команда Хэзлитта уж точно извлечет из твоего поведения все возможное. У меня такое впечатление, что Летучий Боб лично натравил на тебя ведущего своей кампании, Герби Рича. А Герби позвонил Маку – отсюда и вся история.
– Хорошо. Ты не думаешь, что Летучего Боба мог разъярить тот факт, что я назвал его убийцей? Возможно, да? А Шерман Тейлор подстрекает его ввести войска в Мексику и ее аннексировать. Они оба маньяки, Ларки… Вот что должно беспокоить Мака, а не то, что я заставил этих мерзавцев пару минут покорчиться на крючке.
– По правде сказать, дело не только в Маке. Кажется, у президента тоже припадок.
– Ларки, он должен заткнуться на фиг и выслушать меня.
– Стало быть, ты один знаешь, как себя вести? – Ларки улыбался в телефонную трубку. Его ничто не могло вывести из себя.
– Начинаю думать, что так. Кто-нибудь мог бы мне сообщить, что, мол, хорошо бы устроить взбучку этим типам…
– Боюсь, ты строишь воздушные замки. Не забывай, в Вашингтоне ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Тем не менее я поговорил с президентом… Он хочет знать, нашел ли ты то, что искал?
– Не нашел. Но ему лучше поговорить со мной – или он прочтет все завтра утром на страницах «Пост».
– Не стоит угрожать президенту, Бен.
– Я не угрожаю. Я обещаю. Есть разница. У меня такой материал, что он выбьет с первой страницы все прочие новости. Ты же знаешь, они печатают все, что попадает им в руки, а этот кусок слишком сочный, чтоб им пренебречь. У Ласалла имеются тайные источники? Ну так я намерен стать источником для другой стороны, и пусть, когда дым рассеется, Бог решит, кто прав. Я хочу видеть Чарли. Да или нет?
– Я не уверен, Бен.
– Чушь собачья! Если он так нерасторопен, посоветуй ему читать завтрашние газеты.
– У меня есть предложение, Бен. Почему бы тебе через часок не заглянуть ко мне? Как раз будет время перекусить. Как насчет чашечки «Пимм»? Вполне по погоде. – Он демонстрировал благодушное спокойствие перед лицом готового взорваться Бена. Ларкспур числил на своем счету немало улаженных
