В апреле англичане без объявления войны вторглись в территориальные воды Норвегии и начали минировать порт Нарвик. У Гитлера не оставалось никакого другого выхода, кроме как завоевать Норвегию и Данию (последняя просто по пути лежала).
В ту зиму и весну фюрер был целиком поглощен предстоящей войной с Францией, поэтому задачу по захвату Норвегии он поставил просто как проходную. Командующим операцией по оккупации Норвегии решено было назначить генерала Николауса фон Фалькенхорста. По принципу: ну, вы же, дорогой фон, в Первую мировую воевали в Финляндии, а Норвегия совсем рядом с Финляндией! Других специалистов по Норвегии у нас все равно нет… Срочно вызванный в ставку генерал зашел к фюреру и был ошарашен поставленной перед ним задачей – быстро завоевать Норвегию.
– Сейчас полдень, к пяти часам вечера доложите мне план завоевания Норвегии. На это дело щедро даю пять дивизий! – примерно так сказал фюрер и вновь уткнулся в карту Франции.
Никогда раньше генерал Фалькенхорст в Норвегии не был. Поэтому, выйдя из рейхсканцелярии, он купил в ближайшем киоске туристический путеводитель по Норвегии и начал его читать. По счастью, там была маленькая карта страны. Через пять часов Фалькенхорст доложил Гитлеру, как он завоюет Норвегию.
Так и завоевал.
Любопытно, что для Черчилля эта идея – блокировать Нарвик и уморить Германию железным голодом – была не нова. То же самое он предлагал сделать еще в Первую мировую войну. Но тогда главнокомандующий британским флотом лорд Битти сказал, что для британского флота аморально нападать на «небольшой, но сильный духом народ». А вот во Вторую мировую англичане оказались не столь щепетильны. И подтолкнул англичан к принятию этого «аморального» решения Сталин – своим вторжением в Финляндию.
Через пять лет в славном городе Нюрнберге этот неприятный эпизод всплыл. И немцев за захват Норвегии осудили. А англичан за нападение на Норвегию и подготовку полномасштабной агрессии в отношении нейтральной страны, разумеется, нет. После войны генерал германской армии Курт Типпельскирх по этому поводу с возмущением напишет: «Остается непонятным, как могли обе западные державы на Нюрнбергском процессе обвинить руководителей Германии в планировании и проведении агрессии против Норвегии и заставить своих членов трибунала включить это обвинение в приговор».
Всплывали в Нюрнберге и другие неприятные для победителей эпизоды. В своем последнем слове Риббентроп, говоря о роли Сталина в развязывании Второй мировой войны, горько воскликнул: «Когда я приехал в Москву в 1939 году к маршалу Сталину, он обсуждал со мной не возможность мирного урегулирования германо-польского конфликта… а дал понять, что если он не получит половины Польши и Прибалтийские страны… то я могу сразу же вылетать назад. Ведение войны, видимо, не считалось там в 1939 году преступлением против мира…»
Эти справедливые слова Риббентропа в советское издание материалов Нюрнбергского процесса не вошли. И удивляться тут нечего: Нюрнбергский процесс был организованным судилищем победителей против побежденных, где одни бандиты судили других за совместные преступления. И потому о его обоюдной справедливости и речи быть не может. Не зря же 26 ноября 1945 года комиссия во главе с Вышинским – главным обвинителем от СССР на Нюрнбергском процессе – приняла решение о том, чтобы «утвердить список вопросов, которые являются недопустимыми для обсуждения в суде».
А судьи кто?!..
Фашистов судили за дело. Но судили те, кто и сам должен был сидеть рядом с ними по некоторым пунктам обвинений. Все тогда были хороши, все готовили агрессию друг против друга – Англия против СССР, СССР против Финляндии, Франция и Англия против Норвегии, Германия против СССР, СССР против Германии, Германия вместе с СССР против Польши, СССР вместе с Англией против Ирана.
Очень странным был этот предвоенный мир! Калейдоскопичным. Карусельным. Вот только что англичане вместе с французами готовились бомбить СССР. Глядишь, Франции уже нет, а Черчилль со Сталиным теперь союзники и вместе рвут на части Иран. Вот только что Гитлер и Сталин были лучшими корешами и вместе раздирали Польшу. Глядишь, Сталин уже получил от душки Гитлера мокрой тряпкой по сусалам и грызет локти, что сам не успел первым напасть на заклятого друга, с которым еще вчера целовался и делил Финляндию. И вот уже Сталин с Черчиллем, который только что хотел бомбить Сталина, вместе бьют Гитлера. А сразу после того, как Гитлера разгромили, Черчилль заявил, что главный враг теперь – СССР.
Итак, весь гнев Запада обрушился на СССР за нападение на маленькую Финляндию. И поэтому Советскому Союзу, уже прорвавшему главную линию финской обороны, весной пришлось прекратить свое наступление и заключить с Маннергеймом мирный договор. Но к лету все чудесным образом изменилось! Лучший друг Лучшего друга Физкультурников Адольф Алоизович Гитлер так активно развернулся в Европе, что Франция куда-то исчезла, и Англии, лишенной главной союзницы, тоже стало только до себя – гитлеровские войска выбили англичан отовсюду в Европе, в том числе и из северной Норвегии. И значит, Сталину уже никто не мог помешать прибрать к рукам всю Финляндию. Гитлер реально спас его от англофранцузских бомбардировок. И потому Иосиф Грозный резко активизировался, готовясь ко второй войне с финнами.
Разведка начала доносить Маннергейму, что к границе с Финляндией товарищ Сталин подтягивает войска. Маннергейм понял: скоро опять нападут. Тем более что со стороны СССР начались разные наглые требования. Какие?
При отступлении финны эвакуировали с оккупированных советскими войсками территорий все предприятия. Теперь Сталин вдруг заявляет: верните!..
В районе Петсамо у Финляндии никелевые рудники. Никель – стратегический металл, очень нужный для войны. Рудники эксплуатирует иностранная (не финская) компания согласно ранее заключенному с финским правительством договору. Но товарищ Сталин – кавказский бандит, и ему на законы и договоры плевать. Поэтому Сталин требует у Маннергейма: отдай мне рудники, а фирмачей выгони.
У Финляндии есть Аландские острова. Товарищ Сталин требует демилитаризовать их. Или просто отдать СССР.
Эскалация нарастает. СССР сбил пассажирский самолет, летящий по маршруту «Таллин—Хельсинки». Самолет упал в море, а русская подводная лодка подобрала плавающие на поверхности вещи, в том числе мешок с дипломатической почтой, который вез в этом самолете французский дипкурьер.
Сталин вел себя нагло, как дворовый хулиган, который знает, что некому дать ему окорот. Он подходил с ножом к горлу и требовал: отдай.
Стремясь оттянуть повторное нападение, финское руководство передало мародерскому Советскому Союзу имущество государства и частных лиц (!), которое было вывезено финнами с оккупированной Советами территории. Причем СССР требовал передать ему даже то, что было вывезено с этих территорий до финской войны. Среди переданного было и «движимое имущество», про которое нельзя было сказать, что «оно тут раньше стояло» – финны передали СССР 75 паровозов и 2000 вагонов.
Финляндия согласилась на демилитаризацию Аландских островов.
Финляндия даже дала обещание провести с фирмой-эксплуатантом переговоры о концессии на никелевые рудники.
Но требования Советского Союза с каждым днем становились все наглее и наглее. С подачи СССР в Хельсинки были инспирированы коммунистические демонстрации с хулиганствами. Полиция хулиганов задержала. СССР выразил резкий протест и потребовал отставки министра внутренних дел Финляндии. И на это Финляндия пошла!
А потом и вовсе дошло до того, что Советский Союз начал диктовать Финляндии, кого ей можно избрать своим президентом, а кого нельзя.
На бытовом уровне все вышеописанное можно изложить так.
– Отдай шкаф, трюмо и велосипед!
– Но почему?
– Потому что мне они нужны. Я у тебя жилполощадь отнял не только ради самих квадратных метров, но и ради того, что на них было! А ты часть своего добра успел спрятать, я полуголую комнату захватил. Несправедливо! Отдавай теперь.
– Но трюмо и велосипед я еще раньше в другую комнату перенес, до того, как ты начал меня бить и грабить!
