спать опять не придется. Единственное, что я у информатора смог спросить:
— Зачем он туда попрется-то?
— Заселяясь в квартиру, они привезли туда стиральную машину. Теперь Петя должен ее из квартиры забрать.
Стиральная машина! Какой бред! Но сама новость была просто отличной. Рано сутра мы выдвигаемся в засаду. Квартира располагалась в районе Автова. Экипажем из трех человек мы ехали по проспекту Стачек, и я все не мог успокоиться. Сам ли Петя приедет за машиной? А вдруг приедут грузчики? Тогда наверняка придется следить, куда они эту машину повезут. Поймать Петю было необходимо, причем этот шанс был явно последним. От всего этого голова просто разрывалась.
Когда мы проезжали мост, между станцией метро «Нарвская» и Кировским заводом в потоке машин я заметил красную «ауди-80». Эти машины довели меня почти до психоза.
Они даже снились мне по ночам. Теперь, увидев эту тачку, я сразу стал дергать нашего водителя за рукав:
— Номер! Какой номер?!
«Ауди» мы уже обогнали, но я говорю напарнику:
— Стой! Надо вернуться! Пусть «ауди» нас обгонит.
— Заколебал! У каждой встречной «ауди» номер разглядываешь!
Я объясняю: машина той марки и того цвета, что мы ищем. Плюс приблизительно в то же время и в том районе, где должен быть Петя. Ну что им сложно притормозить и посмотреть номер?
«Ауди» нас обгоняет, мы все втроем смотрим на номер, и напарник шепчет:
— Твою мать!
Это был их номер. И тачка — их! Я не мог поверить, что наконец нашел эту машину.
— Давай за ними. Только медленно.
Нужно было быстро сообразить, что теперь. Туда они едут или не туда? Стоит ли дать им доехать до квартиры или попробовать брать прямо здесь?
— Ну его на хер, — говорю я. — Станем брать в квартире, еще сбегут. Соседи, погоня, крики — зачем все это? Крепить будем на светофоре.
Понимаешь, что бы там ни показывали в кино, девяносто девять процентов времени нормальный опер проводит сидя за письменным столом и копаясь в бумажках. Собственно, кроме бумажек, мы почти ничего и не видим. Входящий номер такой-то, исходящий такой-то...
Чтобы провести всего одно задержание, мне приходится исписать минимум три кило метра бумаги. А тут...
На красном светофоре их машина останавливается. Мы с разгона бьем ее сзади. Распахиваем дверцы, выбегаем с пистолетами — я с одной стороны, напарник с другой. Краем глаза успеваю различить, что на сиденьи пассажира сидит здоровый такой кабанище. Я распахиваю дверцу водителя, за шиворот вытаскиваю парня, тычу ему в затылок пистолетом и ору:
— Фамилия! Я сказал, фамилия, сука! Застрелю!
Мне нужен был Петя. Но этот парень был явно не Петей. Со спины я его не узнал, — ору, а сам аж холодею: не того взяли! Это не он!
Он лег на асфальт мордой, трясется весь. Я надсаживаюсь:
— Фамилия!
Он называет свою фамилию, и я аж выдохнул: он! Петя! Все верно!
— Фу, блядь!
А пассажир пытается кулаками махать. Как потом выяснилось, это был шурин Руслана Мельника — муж его сестры. Напарник ему стволом в рожу тычет:
— Милиция! Ты не понял? Дернешься — пристрелю нахуй и глазом не моргну! Лег быстро!
Короче, его тоже повалили. Прохожие были в полном шоке. Сперва, когда мы протаранили их тачку, кто-то пытался орать и сигналить. А когда увидели людей со стволами, все быстро заткнулись и объезжали место столкновения аж по тротуару.
Особенно смешно было то, что, когда мы въехали им в зад, «ауди» дернулась и ткнула стоящую впереди машину. Плюс, когда я вытаскивал водилу, тот сдуру дал по газам. Короче, впередистоящую тачку раскурочили мы довольно здорово. А там ехал тоже милиционер, сотрудник районного отделения. Как выяснилось, эту машину ему только недавно дали за хорошую работу.
Три вмятые машины в ряд, вокруг пробка, на земле лежат люди с заломанными руками, мы стоим со стволами наперевес. А этот милиционер бегает вокруг и причитает:
— Ах, моя машина! Ах, моя машина!
— Ладно тебе, — сказал я ему. — Ты же тоже работаешь в органах. Должен понимать, что происходит, а?
4
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Все это произошло в самом конце марта. А 6 апреля застрелили сенегальца и все завертелось с бешеной скоростью. Из Москвы приехала спецбригада, начальство стояло на ушах, и все теперь требовали результатов.
Шурина, сидевшего в машине, пришлось отпустить. А вот Петю мы закрываем. Основной подозреваемый у нас есть, следственные действия проводятся, люди дают показания.
Мы постепенно устанавливаем остальных, подозреваемых в похищении, следователь выписывает нам обыски.
Рассказывает сотрудник одного из отделов ГУВД:
Выйти на Кислого мы так и не сумели. Зато получили расклад по остальным членам банды.
Я отправился крепить Бен-Шермана. Входить в квартиры договорились в семь утра. В семь все на месте, стоим прямо в парадной, но нет следака. Мы ему звоним: ты вообще где?
— Заблудился в этих чертовых новостройках. Сейчас буду.
Мы топчемся перед дверью. Вдруг я слышу с той стороны мужские голоса. И первая мысль: а вдруг там Кислый?
К тому времени этого парня искала уже вся милиция города. Все уже знали, что переполох последних нескольких лет — его рук дело. Взять Кислого было первоочередной задачей. Теперь я стоял под дверью и думал. Дома парень не живет. Но ведь должен же он где-то скрываться, не так ли? Ясно, что он прячется по приятелям, и почему бы не у Бен-Шермана? Если бы мы взяли его прямо сегодня, то весь сумасшедший дом последних недель сразу бы кончился.
На всякий случай я достаю пистолет. Патрон загоняю в ствол. И вдруг слышу — с той стороны начинает поворачиваться ключ. Следака по-прежнему нет. Обыска на руках нет. Что делать? Прямо передо мной резко открывается дверь — на пороге Бен-Шерман.
До этого парень несколько лет занимался кикбоксингом. Лампочка на лестнице еле горит, и сперва он меня не узнал. Но, увидев перед собой мужской силуэт, тут же на автомате принял стойку.
