Эдик пружинисто встал, мягко взял Шевчука за локоть.
– Погоди, у меня еще выпить есть.
– Думаешь, мне только выпивка нужна? – Шевчук резко отстранил руку. – Эх, журналист, напиши в своем интервью, что места мне нет ни здесь, ни на войне.
– Да постой ты! – сокрушался Эдик.
Но Шевчук круто повернулся – Эд сразу почувствовал его силу, – захлопнул за собой дверь. Мигульский вздохнул, выключил свет, подошел к окну. Моросил дождик.
Шевчук долго не появлялся, наверное, курил, наконец вышел из подъезда, оглянулся и быстро зашагал прочь…
Обратная сторона пригласительного билета имела нежно-сиреневый цвет.
Не думайте, что ваша жизнь обыденна, размеренна и скучна, что все приключения для вас уже давно позади.
ВСЁ – ВПЕРЕДИ!
Предупреждаем: в отеле «Завалинка» вас ждет жуткое, умопомрачительное, загадочное, неожиданное и совершенно сногсшибательное шоу, действо, в котором вы участвуете САМИ и которое называется «ЧИСТО РУССКОЕ УБИЙСТВО» (не путать с английским вариантом).
Администрация обязуется: в течение недели давать колоссальную нагрузку вашей нервной системе, после чего последует «убийство». Ждите с вожделением! дать вам возможность почувствовать себя в роли: а/жертвы, б/подозреваемого в убийстве, в/следователя, г/ свидетеля.
А также – решать все бытовые и прочие вопросы вашего проживания у нас на уровне лучших мировых стандартов. Ваш гурманский вкус удовлетворят замечательные рецепты русской национальной кухни. И все это мы гарантируем на 100%!
Разумеется, мы полагаемся на ваше взаимное понимание ситуации и уважение.
АДМИНИСТРАЦИЯ – РАСПОРЯДИТЕЛЬ.
– Черт меня побери, но о подобном я где-то уже слышал, – пробормотал Эд. Он стал лихорадочно рыться в стопке газет, наконец вытащил потрепанную «Зюддойче цайтунг», развернул. Информация называлась «Убийство в конце недели». Запинаясь на некоторых позабытых словах, он стал переводить.
«Стать участником стремительно развивающейся драмы, построенной согласно всем законам детектива Агаты Кристи, предлагают в конце недели своим посетителям некоторые британские отели. Группа актеров, действующая среди гостей отеля и при их непосредственном участии, сплетает и запутывает тонкие нити интриги, концы которой находятся у мистера Джоя Свифта, сотрудника компании 'Убийство в конце недели'. Знание о том, что это всего лишь детективная игра и не больше, не мешает гостям увлеченно участвовать в ней. Каждый действует так, как это ему свойственно в обычной жизни – осторожно, скептично, недоверчиво. Кульминация должна состояться на роскошном ужине в субботу вечером, куда гостям надлежит являться только в невероятных, шокирующих вечерних туалетах. За ужином гости развлекаются, танцуют, едят и пьют. Число отелей, в которых работают сотрудники фирмы, весьма возросло. 'Убийство' совершается в многочисленных отелях 17 городов Британии. Один день пребывания в таком отеле стоит от 145 до 155 фунтов стерлингов».
Успешно перенимаем западный образ жизни… Все же там ребята мастаки по части развлечений. Интересно, как англичане отнесутся к такому плагиату? Мигульский повертел в руках лакированную карточку. «Чисто русское убийство». Страхуются от неприятностей – никакого отношения к английскому шоу».
Размышления Мигульского прервал телефонный звонок. На проводе был московский шеф. После дежурных фраз он поинтересовался статьей о применении гербицидов, которую заказали одному доктору наук. Потом спросил:
– Ну, чего у вас там новенького, скандального, эпохального?
– Да ничего особого, Викентий Павлович, – ответил Эд. – Есть наметки для корреспонденции, проблемной, обстоятельной о делах объединений ветеранов Чечни.
– Ветеранов? Ну, это вряд ли потрясет нашего обывателя…
– Кстати, Викентий Павлович, как мои заметки с пленума писателей?
– Ну как тебе сказать? – прогудел шеф. – Написано хорошо, но еще лучше сокращается…
Шуточка была общеизвестной и обозначала, что материал будет скорей всего похоронен.
– Ясно… – вяло отозвался Эд. – А вот репортаж, скажем, «Три часа из жизни регулировщика»? – на ходу выдумал он. – Или вот прекрасная тема – «Дети гастарбайтеров» – с выкладками генетика и педиатра о недопустимости использования детского труда?
– Было, старик, было… С такими темами ничьих представлений не опрокинешь, – сказал шеф еще одну свою любимую фразу.
Даже через телефонную трубку можно было понять, что Викентий Павлович заскучал.
– Есть еще одна темка, – как бы с неохотой начал Мигульский, скосив взгляд на черную картонку. – Правда, не знаю, потрясет ли она широкие массы…
И Эд бесстрастно живописал все то, что знал о загадочном отеле.
– Старик, а ты знаешь, это любопытно, – шеф замолк, и Мигульский тотчас представил его развалившимся в кресле, вельможного, седогривого, в тенниске и, как всегда, покачивающего мерно ногой.
– Ты, говоришь, неделя детективной игры?.. Неплохо придумано. Не знаю, как там на деле поставлено, но интересно.
И шеф разразился долгим монологом о досуге, которого как такового вообще-то и нет, а в то же время на проклятом Западе существует целая индустрия развлечений…
– Съезди-ка туда, посмотри, сделай очерк, или что там получится. Закрути в духе детектива. В размере не ограничиваю. Проведи мысль: народ тоже имеет право на шикарный, нетрадиционный отдых.
– Не очень тянет меня на это дело, Викентий Павлович, – осторожно стал отказываться Эд.
– Не понял тебя…
– Тема деликатная, интеллектуальная. Ведь это детективная игра. Здесь столько нюансов, тонкостей, наскоком не решишь, надо вникать. Не хотелось бы опускаться до пошлой рекламки этому отелю. Тем более, как я понял, в рекламе они не нуждаются…
– В общем, не сачкуй, – перебил шеф. – Давай-ка туда на всю неделю, на весь сюжет. Расходы возьмем в счет редакции. Только ты там не сильно усердствуй по части излишеств. А то вкатят круглую сумму.
– Понял, Викентий Павлович, – после паузы произнес Эд. – Значит, со следующей недели туда…
– Давай.
Наутро Мигульский поехал к Натану. Но Шевчука у бочки не было, и никто его не видел. Эд вернулся в машину, двинулся по Саперной, надеясь поймать Шевчука на подходе к «пивняку», завернул на Госпитальную. И там, у голубых стен церкви, увидел капитана в форме десантника. Это был Шевчук. Он рассеянно смотрел перед собой, фуражку – держал в руке и, кажется, был не в себе.
– Игорь! – Мигульский тормознул, высунулся из машины. – Садись, разговор есть.
Так же отрешенно Шевчук глянул на Эда, наконец сообразил, кто перед ним, молча сел на заднее сиденье.
– Поедем ко мне.
– Поехали…
– Что с тобой сегодня? При полном параде, а не в духе… Чего нарядился-то? Вроде сегодня не 23 февраля.
– Сегодня 1 июня…
– А-а, День защиты детей. А дядя десантник – олицетворение и символ этой защиты, – хохотнул Мигульский, довольный собой. Но, заметив в зеркальце каменное лицо капитана, осекся.
