Вдруг она засмеялась. К ней вернулись чувство юмора и доброе настроение.
– Впрочем, нет. Я сама отнесу. Хочу посмотреть, какое у него будет лицо, когда он узнает, что весь Лондон желает познакомиться с ним. Если уж он меня считает невозможной, то что, хотелось бы знать, он скажет про мисс Стэнтон и леди Элизабет?
– Да, миледи, – вздохнул Микум и переставил бульон на поднос с карточками.
Capa взяла его и пошла в спальню Джеффри с ехидной усмешкой на губах. Она вывалит перед ним все эти приглашения и посмотрит, что он с ними сделает. Его отношение к светским леди было ей хорошо известно. Сороки безголовые! Обивают порог дома мужчины, которого и знать-то не знают. Просто этот мужчина – гвоздь сезона, а потому знакомство с ним считается последним криком моды. Они его не видели, но уже сходят по нему с ума. Ах, леди, леди…
Capa придала своему лицу спокойное выражение и вошла в спальню. Мелани сидела возле постели, а Джеффри полулежал, откинувшись на подушках. Сегодня он выглядел гораздо лучше.
– Ваш обед, милорд, – сказала Capa, ставя понос на прикроватный столик.
Джеффри хмуро покосился на него.
– Надеюсь, это не бульон?
– Именно он, – широко улыбнулась Capa. Лицо Джеффри на глазах осунулось и помрачнело.
– Но я не стану его есть.
– Станете, станете, сударь, – проворковала Capa. – Так доктор прописал.
– Не стану! – прорычал Джеффри. – Мне нужна настоящая еда, а не эта водичка!
Capa снова улыбнулась.
– Постыдись, Джеффри. Вспомни, как в свое время ты тоже кормил меня такой водичкой и говорил, что так велел доктор.
Джеффри насупился.
– Но если мне не изменяет память, миледи, я вас все-таки накормил потом нормальным обедом.
– Не ты меня накормил, – моргнула пушистыми ресницами Capa. – Я добилась его сама. Взяла силой.
– Ну, если так… – Джеффри сделал попытку встать с постели.
– Нет, Джеффри! – воскликнула Мелани.
– Нет! – крикнула Capa и, не подумав, сильно ухватила Джеффри за плечо, желая удержать.
Он мгновенно побледнел, застонал и откинулся на подушки. Закрыв глаза, Джеффри тяжело задышал. Capa так испугалась, что потеряла способность здраво мыслить.
– Джеффри, не уходи! – в отчаянии закричала она.
Он немедленно открыл глаза. На фоне бледных щек они казались большими и темными.
– Я никуда не ухожу, просто хочу есть. Хочу нормальной, настоящей еды. Такой же, какой кормил тебя в своем доме. – Он обиженно нахмурился. – Я даже сам накладывал ее тебе в тарелку!
Capa с облегчением вздохнула.
– Верно, верно. Ты делал это для меня. – Она присела на краешек кровати. – Я сделаю для тебя то же самое, но позже. А пока… пока это будет бульон.
Она больше не стала выслушивать возражения Джеффри и решительно опустила ложку в горшочек.
– Эту дрянь я и сам могу… – начал Джеффри.
– Нет, я помогу, – перебила его Capa. – И не говорите потом, что в моем доме вам не оказывали гостеприимство, милорд.
– Прекрати называть меня милордом, – недовольно буркнул Джеффри. – Достаточно того, что ты меня кормишь с ложечки, как младенца.
Capa рассмеялась и зачерпнула новую порцию бульона.
– Слава богу, ты далеко не младенец, – легкомысленно сказала она, но, увидев напряженное выражение лица Джеффри, замерла. До нее только сейчас дошел смысл того, что она сказала.
Capa покраснела и принялась исправлять положение.
– Я хотела сказать, – начала она, – что было бы весьма… хлопотно иметь ребенка, который прямо с пеленок начинает требовать бифштекс с жареной картошкой.
– Ну да, конечно. Твои дети с пеленок будут разбираться в модных фасонах, – проворковал Джеффри, – и научатся кокетничать раньше, чем ходить.
– Конечно, – согласилась Capa и поднесла ко рту Джеффри очередную ложку бульона. Он тяжело вздохнул, но не сопротивлялся. Capa взяла салфетку и вытерла губы Джеффри. – А твои сыновья будут рваться в поле, на сенокос. И будут просить, чтобы на ночь им рассказывали сказки про плуги и овец.
– Зато твоя дочь начнет сразу строить глазки акушеру, и он забудет дать ей шлепка по попке, чтобы заставить кричать, – парировал Джеффри.
– Может быть… – улыбнулась Capa. Она сложила салфетку, опустила ее на колени и снова потянулась за ложкой. – Что я знаю наверняка, так это то, что наши дети будут обязательно крупными младенцами. Тебя бог ростом не обидел, меня тоже… Это будут настоящие гиганты.
