Прокоп Голый был консерватором и сторонником простоты. Предпочитал традиционную баню, то есть стоящую среди верб над рекою деревянную будку, в которой вода из ведер лилась прямо на раскаленные камни, а бухающий пар забивал дыхание. Сидели в такой будке на топчанах из кое-как обструганных досок и медленно краснели, как раки в кипятке. Сидели, стирая с век текущий струями пот и смягчая попеченное паром горло глотками холодного пива.

Они тоже сидели так, голые, как турецкие святые, выливая воду на шипящие голыши, в облаках пара, с красной кожей и затекшими потом лицами. Прокоп Голый, прозванный Великим, director operationum Thaboritarum, предводитель Табора.

Бедржих из Стражницы, оребитский проповедник, когда-то главная фигура Нового Табора Моравии. Молодой гейтман Ян Пардус, на то время еще ничем особенным не прославившийся. Добко Пухала герба Венява, прославившийся так, что мало не покажется.

И Рейневан – в настоящее время гейтманский лейб-медик.

– На, получай! – Прокоп Голый хлестнул Бедржиха пучком березовых веток. Во искупление. Есть Великий Пост? Есть. Надо искупать вину. Получи и ты, Пардус. Ай, черт возьми! Пухала, ты что, спятил?

– Великий Пост, гейтман, – окалил зубы Венявчик, смачивая розги в ведре. – Покаяние. Если все, то все. Получи и ты веничком, Рейневан. По старой дружбе. Я рад, что ты пережил то ранение.

– Я тоже.

– А я больше всех, – добавил Прокоп. – Я и моя спина. Знаете, наверное, назначу я его личным лекарем.

– Почему нет? – Бедржих из Стражницы двусмысленно улыбнулся. – Он же верный. Заслуживающий доверия.

– И важная персона.

– Важная? – фыркнул Бедржих. – Скорее известная. Причем широко.

Прокоп посмотрел на него искоса, схватил ведро, плеснул водой на каменья. Пар ослепил, вместе с дыханием резко и горячо ворвался в глотки. На какое-то время сделал разговор невозможным.

Пухала ударил себя по плечам березовым веником.

– Я, – гордо заявил он, – тоже сделался важной персоной, в Вавеле обо мне много говорят. А все из-за писем, которые Витольд, великий князь литовский, к королю Ягелле постоянно слать изволит. Донесли мне из первых рук, так что я знаю, что в этих письмах обо мне речь. Что я, цитирую, разбойник, что я вредитель, что приношу зло и вред. Чтобы мне Ягелло под угрозой казни приказал покинуть Одры, потому что я мешаю установлению мира, производя здесь, цитирую iniuras, dampna, depopulationes, incendia, devastationes et sangvinis profluvie.[112]

– Узнаю стиль, – сказал Бедржих. – Это Сигизмунд Люксембургкий, наш экс- король. Единственный вклад Витольда – это корявая латынь.

– Эти письма, – отозвался Ян Пардус, – это очевидный результат съезда в Луцке, где Люксембуржец склонил на свою сторону князя Литвы и переделал его на свой манер.

– Пообещав ему королевскую корону, – кивнул головой Прокоп. – И другие груши на вербе, просто небывалый урожай груш. К сожалению, похоже, что magnus dux Lithuaniae[113] поверил в эти груши. Известный прежде своей мудростью, рассудительностью и литовской сообразительностью Витольд дает Люксембуржцу обвести себя вокруг пальца. Воистину, правду говорят: Stultum facit Fortuna quem vult perdere.[114]

– Как по мне, то это слишком странно, – заявил Бедржих. – До такой степени, что подозреваю в этом какую-то игру. Впрочем, это было б не впервой для Витольда и Ягеллы. Не первая их жульническая игра.

– Это факт. – Прокоп полил себя водой из ведра и отряхнулся, как пес. – Проблема в том, что игра происходит на шахматной доске, на которой и мы стоим в качестве фигур. И если бы вдруг польский король вышел из-за рокировки, за которую он до сих пор прятался, то изменил бы расстановку. Так что мы обязаны, как в шахматах, предвидеть на несколько ходов вперед. И ставить на горячих полях своих собственных пешек. Раз уж про пешек заговорили… Рейневан!

– Да, гейтман?

– Поедешь в Силезию. Со мной.

– Я? Почему я?

– Потому что я так приказываю.

Прокоп отвернулся. Бедржих, наоборот, смотрел на Рейневана пронизывающим взглядом. Пардус скреб пятку шершавым камнем. Пухала хлестал себя розгами по плечам.

– Брат Прокоп, – промолвил в тишине Рейневан. – Ты наслушался сплетен и подозреваешь меня. Хочешь подвергнуть меня испытанию. Ты приказал следить за мной и за моими друзьями. А теперь вдруг – миссия в Силезию. Тайная миссия, наверняка, которую доверяют лишь самым доверенным и надежным людям. Ты считаешь меня именно таким? Не думаю, чтобы ты так считал. И это я понимаю. Но я провокации не понимаю. Ни ее цели, ни ее смысла.

Прокоп молчал долго.

– Пардус! – закричал он наконец. – Бедржих! Распятие! Только живо!

– Что?

– Курва, дайте мне сюда распятие!

Приказ был выполнен молниеносно.

Прокоп протянул крест в сторону Рейневана.

– Положи пальцы. В глаза мне смотри! И повторяй. Этим Святым Крестом и Страстями Господа нашего клянусь, что будучи схваченным Яном Зембицким, я не предал и не перешел на сторону вроцлавского епископа и не служу сейчас епископу для угнетения моих братьев, добрых чехов, сторонников Чаши, чтобы своим предательством гнусно вредить им. Если я солгал, то пусть я сдохну, пусть меня удар хватит, пусть ад поглотит, но прежде пусть меня покарает суровая рука революционной справедливости, аминь.

– …будучи схваченным Яном Зембицким, я не предал… не служу сейчас епископу… Аминь.

– Вот так, – подытожил Прокоп. – И все понятно. Дело ясное.

– Может, еще для уверенности попробовать ордалию?[115] – Бедржих со злобной ухмылкой показал на раскаленные камни. – Суд Божий испытанием огнем?

– Можно, – спокойно согласился Прокоп, глядя ему в глаза. – По моему сигналу обвинитель и обвиняемый садятся на камни, оба одновременно, голой жопой. Кто дольше усидит, того и правда. Ты готов, Бедржих? Я даю сигнал!

– Я пошутил.

– Я тоже. Поэтому радуйся.

– Распятие, – подытожил Шарлей, скривившись как от уксуса. – Господи, до чего жалкий и базарный спектакль. Наивная, примитивная и лишенная вкуса пьеса. Надеюсь, ты не поверил в эту комедию?

– Не поверил. Но это не имеет значения, потому что Прокоп нисколечко не шутил. Он действительно хочет послать меня с миссией в Силезию.

– Подробности сообщил?

– Никаких. Сказал, что сообщит, когда придет время.

Шарлей, даже не пробуя перекричать праздновавших неподалеку поляков, поднялся и резко замахал руками. Хозяин заведения заметил и позвал девку, а та тотчас подбежала с

Вы читаете Свет вечный
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату