Войти в Тень

Прямая, как стрела, трасса проходила через весь этот музей древне-индейской архитектуры насквозь. Мы благополучно миновали самые привлекательные для туристов стоянки: пару больших и почти сохранившихся, а может, все-таки отреставрированных пирамид, автозаправку со всем прилагающимся ассортиментом и несколько кафе с припозднившимися посетителями. Вокруг буйствовали экзотические зеленые насаждения, изображающие дикую природу якобы совсем уже далекого от цивилизации музея под открытым небом. Оскар пока не давал никаких точных указаний. А господин Лукас только возбужденно подпрыгивал и заваливал нас малосущественной исторической информацией, обнаруживающей только его знание предмета и восторг по поводу прибытия на место.

– Отличные места для перестрелки из засады.

Джонас был в своем репертуаре. Он, конечно, хотел бы посвятить нас в подробности того, как можно было бы «благоустроить» этот район для его военизированных нужд, но…

– Ты меня очень обяжешь, Джонас, если заткнешься, пока я не пойму, куда нам дальше ехать. – Стальная мягкость Оскара даже по менталу действовала весьма убедительно.

И ирландец заткнулся.

Я чувствовал, как Каю хочется открыть свой ноут и заняться привычным делом ориентирования на местности, в очередной раз проверяя необъятные возможности своей техники. Но присутствие господина Лукаса его останавливало. И дело было даже не в секретности рабочих программ, а в том, что Кай был безнадежно ревнив по отношению к своей технике – больше даже, чем О'Келли к своему оружию. И, конечно же, страх того, что клиент попытается сунуть нос в его дела, держал его надежней, чем сам закон о конспирации, декларируемый Стаковски.

– Хочешь, я уберу его внимание от тебя?

Сейчас у меня было достаточно сил и свободных ресурсов, чтобы сделать такое предложение.

Волна недоверчивости, удивления, радости и, конечно, согласия была мне ответом. Я незаметно пожал плечами и поставил между Лукасом и Каем ментальный экран, гарантирующий телекинетику, что клиент больше не обратит на него ни малейшего внимания. И немедленно услышал щелчок застежек кейса. Через несколько минут раздалось удовлетворенное:

– Работает!

И хмыканье Стаковски:

– Я и не сомневался. Март, пора поворачивать. Да, вот сюда, за деревья.

Пока Джонас выгружал из машины наши еще не разобранные вещи, пока Кай, притиснувшись в углу, на скорости, близкой к космической, выяснял что-то по срочному запросу Оскара, пока господин Лукас изволил пучить уже снова нетрезвые глаза на завершающий этап нашей экипировки – короче, пока все были заняты делами, я, блаженно расслабившись, тестировал местность на активность присутствия жизни разумной, то есть людей.

– Оскар, скажи мне, куда ты нас приволок?

– В самую пасть тигра, Март. Можешь не сомневаться.

И последовавший затем холодный смешок развеял все мои надежды на то, что это заявление было всего лишь бодрящей шуткой.

Нам не пришлось вскрывать дверь. Незачем вскрывать едва заметный каменный проем в густо заросшей плющом стене. Почти разрушенное приземистое здание, похожее на заброшенные казармы, было, как и положено древнему экспонату, без окон и дверей, и мы легко захватили наше временное убежище.

Оскар сразу же ушел внутрь дома и, рыская в кромешной тьме световым раструбом фонаря, начал выяснять обстановку. Я и Кай остались у дверей. Джо и непременная обуза – Лукас – присоединились к Стаковски. Моя ментальная сеть, связывающая между собой нашу команду, работала отменно, и поэтому потеряться никому бы не удалось.

Я рассеянно пошарил вокруг лучом своего фонаря. Квадратное помещение, куда мы попали, не отличалось чистотой и изрядно заросло не только снаружи, но и внутри: пучки жесткой травы, пробивающиеся среди камней в бывшем полу, роскошный плющ, мелкие кусты и даже небольшое дерево в дальнем углу, частью кроны вылезшее на свободу через пролом в потолке. Иногда в темноте что-то шуршало и попискивало. Эти развалины давно стали частью джунглей вокруг. И не то чтобы я серьезно опасался дикой природы, но предположение, что меня в любой момент могут тяпнуть за лодыжку, никогда не способствовало моему душевному равновесию. Темные провалы внутренних дверей, в одном из которых исчез наш оракул, тоже будили какие-то нехорошие воспоминания и предчувствия. Кай хихикнул: он о мой паранойе знал и не раз проходился по этому поводу. На что я всегда предлагал ему поплутать суток трое в подземельях фамильного замка в юном возрасте, находясь в полной прострации относительно внешнего мира, а иногда и себя лично. Его неизменный ответ звучал так: «Вот так и становятся телепатами». Пикировка была старой и привычной, но, как ни странно, давала возможность снять напряжение.

Запах в этом древнем помещении был вполне сносный, какой бывает в любом пригороде на свежем воздухе, где растет большое количество зелени. К этому роскошеству также примешивалась нотка относительно близкой воды.

Темно было, как в заднице негра.

– Мартин. Кай. Можете подойти ко мне?

Призыв Оскара показался мне манной небесной.

Все полчаса торчания на пороге я слышал по связи только бесшумные ругательства ирландца и бесконечный треп Лукаса. Оскар же молчал, как пустой эфир, и понять я мог только то, что он пользуется свои Даром, хоть и не на полную мощность, а просто для ближайшего сканирования.

– Застряли?

– Застрял?

Голоса Кая и Оскара наложились друг на друга, и я поспешил за мерцающим у меня в сознании ментальным лучом. И даже ни разу не врезался в стену по пути. Минут через пять, идя по почти прямому коридору, касаясь пальцами камней и шаря под ногами суженным лучом фонаря, я почти столкнулся с Джонасом, который шел навстречу.

– Я за грузом, – коротко объяснил он, отодвигая меня с дороги. Кай посторонился, пропуская его, а я наконец-то разглядел Стаковски и нашего клиента. Клиента слегка знобило, хотя он всем силами старался не допустить, чтобы это заметили. Он уже уверился, что его поспешное решение навязать нам свою компанию было более чем опрометчивым. Но он также понимал, что отступать несколько поздно, и только надеялся, что «бандит» принесет его виски в целости и сохранности.

Стаковски усмехнулся, прочитав мысли клиента по моему каналу. Понятное дело, что для господина Лукаса этот канал работал только на выход, и он даже не чувствовал, как его считывают. Иногда странные предположения все-таки мелькали у него голове, но я привычно отвлекал его от всех подозрений, а пару раз так и просто стер едва только зарождающиеся мысли. Незачем Лукасу доставлять нам проблемы еще и по этому поводу.

Оскар пошарил рукой по стене и, видимо, нашел, что искал, потому что каменный блок перед ним с легким пневматическим выдохом сдвинулся и ушел внутрь и в сторону, открывая проем размером примерно полтора на два метра, из которого пахнуло теплым, слегка затхлым воздухом.

– Отлично. Прошу вас, господин Лукас. Это и есть наше пристанище на ночь и следующий день. И осторожно, пожалуйста, здесь ступеньки.

– Март, пошарь там внутри, правее по стене, должен быть выключатель.

Я повернул свой фонарь и шагнул в проем, на первую широкую ступень, рукой ощупывая стену, справа от себя.

Вспыхнувший свет не был раздражающе ярким, так что даже глаза щурить не пришлось.

– Здесь сейчас никого нет, – уверенно объяснил Стаковски и почти бегом начал спускаться по растрескавшимся ступеням.

Открывшийся лестничный ход по стенам кое-где еще носил облицовку из осколков древней керамики, но камень ступеней подновляли уже явно в наше время. Керамитовые плиты, которыми была доложена и переложена лестница, никак не могли относиться к периоду ацтеков. Спускаясь, я насчитал сто сорок восемь ступеней. Внизу, разумеется, начинался очередной коридор. Впереди мелькнула защитная куртка Оскара, он