– У замка есть и черный ход, просто мы решили не афишировать его наличие.
Борис, видимо, решил упреждать все мои вопросы.
– Мы подумали, что делать вторую дверь в самой стене не очень эстетично, а потому нашли другое решение. Например, вход через конюшни. Кстати, мы собирались проведать вашу машину, пойдемте.
И я двинулся за ним, размышляя, какой еще сюрприз меня ожидает. В свете эксцентричной фантазии хозяина – это могло быть все что угодно.
Мы вошли в низкую калитку в широких воротах в скале и оказались в прекрасно оборудованном гараже. Навстречу нам сразу же выбежал один из слуг. Но уже не в ливрее, которая удивила нас вчера, а в обычном рабочем комбинезоне, кое-где заляпанном маслом. Быстро поклонившись, он выслушал указания Бориса и, кивнув, пошел впереди нас, указывая дорогу. Гараж оказался значительно больше, чем я представлял. И, судя по наклонному полу, уходил куда-то вглубь. Я понадеялся, что идти нам предстоит не очень долго.
И действительно, минут через пять мы нашли нашу машину, и Борис остановился, пропуская меня вперед. Мне было немного неловко обшаривать ее сейчас, как предмет, побывавший во вражеском лагере, и я ограничился стандартными процедурами. То есть запустил бортовой компьютер и проверил данные. Машина была в идеальном порядке…
– Надеюсь, вы довольны?
Борис задал этот вопрос, когда мы уже почти дошли обратно до выхода.
До этого он вежливо, но настойчиво протащил меня чуть ли не по всем, как он выразился, стойлам со своими автомобилями и чуть не заставил меня умереть от зависти. Но уж истечь слюной заставил, точно.
Это была уникальная коллекция. Борис показывал только современные модели, но я был готов поклясться, что дальше в гараже или в других его конюшнях стояли такие экземпляры, что любой музей выложил бы несметные деньги, только, чтобы получить их.
Я промычал что-то невразумительное, вроде: «Конечно, благодарю вас», и вывалился на солнышко, в очередной раз похвалив себя за полное отсутствие страсти к коллекционированию, если только не считать коллекцией образцы человеческой психики. Но чужую психологию невозможно присвоить, и это меня здорово спасает.
…И все-таки интересно, почему Борис так спокойно переносит солнечный свет? Не удержавшись, я воспользовался паузой и осторожно «закинул удочку»:
– А у вас такой талант, что вы можете быть на солнце, как обычные люди?
Борис даже притормозил, и лицо его приняло то самое выражение, которое так не понравилось мне вчера.
– Нет. А с чего вы взяли, что для этого должен быть именно талант?
Я замялся с ответом. Ну, не признаваться же ему, что все мои знания базируются только на человеческих сказках? Но, видимо, он сам догадался, и лицо его смягчилось.
– Вампиры, друг мой, боятся солнца, только находясь в самом начальном, первом ранге Смерти. Когда и вампира-то еще никакого нет, а так, голодная протоплазма, увеличивающая потенциал. Люди в основном сталкиваются именно с ними.
Борис замедлил шаг, кажется, намереваясь прочитать мне внеплановую лекцию – «Что такое вампиры, и с чем они едят». Мне же оставалось только жадно слушать.
– Взрослые вампиры, а уж тем более древние, практически не ограничены в своих возможностях, если, конечно, не голодны или не повреждены. Но до взрослого вампира надо еще дожить, а это-то как раз получается отнюдь не у всех.
Последнюю фразу Борис произнес с каким-то особенным смаком.
– Вообще-то система довольно проста. Не сложнее, чем во многих клановых корпорациях. Выживая, становишься сильнее и можешь идти все выше и дальше по своему усмотрению.
Я набрался смелости и спросил:
– А каков ваш ранг, Борис?
– Я Мастер ранга Силы, – ответил он спокойно и прибавил шаг. Видимо, чтобы не превращать короткую лекцию в длинную пресс-конференцию. И я поспешил за ним, стараясь успеть ухватить хотя бы хвостик беседы.
– И Агнесс и Эрика тоже? – спросил я чуть позже, когда мы, обогнув замок, увидели их на ступеньках.
– Нет. – К лестнице Борис начал подходить медленнее, видимо ожидая меня.
– Эри и Агнешка – Мастера ранга Тайны. И именно они и подходят для работы с вами, господин Той.
Солнце тщательно вылизывало широкую лестницу, на которой стояли женщины-вампирши. Борис приветственно махнул им рукой. Ему ответили короткими кивками и приятными улыбками. Агнесс и Эрика спускались к нам.
А я подумал, что мне самое время сматываться. Здесь я был даже не третьим, а четвертым лишним. Но вот куда? Я потянулся к Джонасу с вопросом, как у нас обстоят дела, и обнаружил его мирно спящим в кресле напротив включенного замкового терминала. Быстро просканировав сознание О'Келли, я не уловил никакого вмешательства, ни гипнотического – что могло быть посредством монитора, ни ментального – откуда угодно. Бросив такой же скан на все апартаменты, я убедился, что никто пока не проснулся, а стало быть, я был все еще предоставлен сам себе. Следовательно в номер можно было и не подниматься. А памятуя наставления Оскара, стоило произвести разведку или хотя бы попробовать ее изобразить. Вряд ли мне так уж много расскажут, но все-таки мы узнаем чуть больше, чем ничего.
Я вежливо улыбался всем присутствующим, а сам старался сообразить, как бы поудачнее выманить кого-нибудь из дам на приватную беседу. Конечно, ни о какой романтике речи не шло, но, как я вчера заметил, женщины были более склонны делиться с нами информацией, нежели мужчины. Тем было все равно над каким вопросом я сломаю голову раньше, чем они соблаговолят дать мне ответ. Борис сегодня оказался приятным исключением, но стоило попытать и кого-нибудь еще.
Когда Борис уже почти открыл рот, чтобы что-то мне сказать или предложить, я быстро выпалил:
– Мне бы не хотелось сейчас уходить в замок. Пока такая отличная погода, я бы предпочел прогуляться еще немного. Ведь выходить за ворота пока не возбраняется, так?
И пока Борис раздумывал, что ответить на такую наглость, я с фирменной улыбкой оглядел обеих женщин.
Одеты они, конечно, были не так, как вчера. Но стиль и любимые цвета остались те же. Просто платина под солнечным светом обернулась бледным золотом, а шатенка заиграла всеми оттенками рыжего.
Борис наконец-то собрался уже что-то сказать, как тут его перебила Агнесс:
– Я могу погулять вместе с ним, Борис. Я как раз собиралась. Хотела вот увести Эри, но она хоть и согласилась, думаю, больше обрадуется твоей компании.
Эрика открыла было рот возразить, но тут встретилась взглядами с Борисом и почему-то раздумала. Махнув рукой, произнесла только:
– Ты такая ветреная, Агнешка.
И я достиг сразу двух целей. Выйти за ворота, заодно посмотрев, как они открываются, и поговорить наедине с вампиром, кажется неплохо ко мне расположенным.
М-да, ситуация – с ума сойти какое везенье!
Но насчет ворот я просчитался. Мы даже не подошли к ним, Агнесс просто решительно взяла меня за руку и повернула налево, вдоль стены. В результате мы вышли наружу через отлично замаскированную калитку метрах в десяти от главных ворот. По ту сторону стены мы попали на хорошо протоптанную тропинку, вьющуюся, похоже, вдоль всей замковой стены. И я заметил, что мост, который я видел поднятым и ночью, и утром, снова уже опущен. Странно, а ведь я не услышал ни малейшего звука. Но, вспомнив вчерашнее его торжественное даже не скрипение – шуршание, понял, что ждать чего-то громкого и классически старинного от столь совершенной техники бесполезно.
Через ров мы перебрались быстро, и Агнесс, выпустив мою руку, спустилась по пологому склону до самой живой изгороди из вьющейся розы. Усмехаясь, она подождала, меня и, оглядев с ног до головы, спросила:
– Ну, и что ты хотел у меня узнать? Вечера подождать не мог?
