Дорога превращений. Суфийские притчи

И воры пред шахом простерлись в пыли.

Взглянув на царя, вор второй – ясноглазый —
В Махмуде ночного сообщника сразу

Узнал – и воззрился на край бороды
Султана, как будто просящий воды —

На облако, иль на знаменье Аллаха —
Пророк! И во взгляде том не было страха:

Чего же бояться, когда приговор
Почти изречен?! И промолвил тот вор:

«Сиятельный, будь с нами ласков, как прежде,
Верни упованье лишенным надежды,

Скорей, о султан, потряси бородой —
И наши грехи милосердьем покрой!»

Лунное полотно

Под «сиянием луны» в данном случае подразумевается «вдвойне нереальная» сущность нашего мира (Луна сама светит отраженным сиянием Солнца, а ее свет на Земле – есть «отражение отражения»). Пробуждение («утром, чуть пробудится душа») в притче означает кончину, за которой последует осознание тщетности прожитой жизни у тех, кто не обрел реального мистического опыта. Подобные люди не могут быть наставниками на пути приближения к Богу и стяжания истинного Света.

Д. Щ.

Лунное полотно

Сей мир – базар, где мы обведены
Вкруг пальца: нам сияние Луны

Сбывают, как льняное полотно,
И в темноте нам нравится оно.

Лучи волшебник выдает за лён,
И до зари наш разум усыплен.

Ах, сколько денег – драгоценных лет —
Мы отсчитали за обманный свет!

А утром, чуть пробудится душа, —
Где ж лён? И на ладони – ни гроша!..

Ядущий и ядомый

Душа, целиком погрузившаяся в материальные заботы и отождествившая себя с телесной субстанцией («ищущая и поглощающая пищу»), будет сама «съедена» вещественным миром, поскольку лишилась своей духовной основы, – таков смысл этой притчи.

Д. Щ.

Ядущий и ядомый

Едва лишь птица изловила мошку,
Ту птицу за крыло схватила кошка.

Так два обеда меж собой совпали:
И птица ела, и ее съедали.

Кто сам себя считает веществом —
Всегда вкушает и всегда ядом!

Судьба