голубой дымкой и казалось волшебным видением. Китти охватил благоговейный трепет.
Однако она тут же широко раскрыла глаза, понимая, что настала пора действовать. Нельзя было терять ни минуты. Боже, она и не заметила, как погрузилась в сон.
– Здравствуй, Китти.
Тревис сидел на перилах крыльца. Человек в голубом, подумала Китти, чувствуя, как у нее пошла кругом голова. Красивый, как-то странно улыбающийся…
– О нет… – Она судорожно схватила себя за шею.
– О да. – Он по-прежнему улыбался. – Неужели ты и впрямь решила, что тебе удастся меня провести. Китти? Похоже, ты о многом забыла. У меня есть чутье на людей. Я ощущаю их присутствие. Особый дар, если бы его у меня не было, я бы давно покоился в могиле. Удивительно, что ты не вспомнила об этом. И не протягивай руку к пистолету, который ты сунула в брюки. Я уже избавил тебя от него.
Она задрожала:
– Ты давно догадался, что я здесь?
– Сразу же, как только ты в первый раз поднялась по лестнице. Когда ты не стала заходить в дом, я понял – решила выждать до рассвета. Как тебе нравятся Голубые болота? Красиво, да? Немногим доводилось видеть подобное зрелище. Теперь ты понимаешь, почему это место словно проникает в сердце человека и остается там навсегда. Здесь ты в ином мире, которого еще не коснулись пороки цивилизации.
Она медленно поднялась на ноги. Гнев придал ей силу, в которой она так нуждалась.
– Тревис, я здесь для того, чтобы забрать домой моего ребенка. Ты не имел никакою права похищать его.
– Вот как? – Он приподнял брови, губы искривились в оскорбительной усмешке. – У меня были на то все основания, моя милая. Он мой сын.
– Я и пыталась это объяснить, когда принесла его к тебе, но ты не стал меня слушать.
– После всего того, что ты натворила? Почему я должен был верить твоим словам? Но теперь мой сын со мной. Ты можешь возвращаться в Северную Каролину и обхаживать какого-нибудь поклонника. Сэм говорил, что тебя сопровождает Джером Дантон.
– Он уже уехал, так же как и Сэм. Здесь не осталось никого, кроме меня. И я не собираюсь уезжать отсюда без Джона.
– Ты теперь на моей территории, Китти. Твои наемники уже убедились в том, что против меня у них нет ни малейших шансов, так как же ты одна надеешься со мной справиться? Я не стану в тебя стрелять. Мне приходилось убивать многих мужчин, но женщин – никогда. Однако даю слово: ты никогда не заберешь у меня моего мальчика. А теперь позволь мне проявить гостеприимство и пригласить тебя к себе на чашечку кофе. Потом я сам выведу тебя на главную дорогу, чтобы удостовериться, что ты не попадешься в зубы какому-нибудь аллигатору или змее. Эти края очень опасны, даже если ты знаешь, как отсюда выбраться, а уж тем более, когда ты этого не знаешь. Давай пройдем в дом. Мы отправимся в путь сразу же, как только придет Мала.
– Мала? – рассеянно переспросила она, пораженная его спокойным, уверенным тоном.
– Старая креолка, которая заботится о Джоне, пока я ужу рыбу. Она будет здесь через час или около того.
Он ловко соскочил с перил, беззвучно коснувшись ногами пола. Его пальцы стальной хваткой сжали ее локоть. Взглянув ему в глаза, она поразилась, что в этом странном предрассветном сиянии они тоже казались голубыми, а не дымчато-серыми, которые когда-то так ей нравились.
Он грубо поволок ее за собой вдоль крыльца за угол, до двери, и почти втолкнул в дом. Оглядевшись, Китти отметила, что обстановка хотя и скудная, но достаточно удобная. Один угол служил столовой и кухней, там стояли маленькая плита и стол. Пол был покрыт плетеными циновками из тростника. Взгляд ее остановился на широкой кровати, грубо сколоченных столах и стульях. Наконец, в углу она заметила деревянную люльку и, вырвавшись из рук Тревиса, бросилась к ней через всю комнату.
Джон крепко спал, лежа на боку и засунув пальчик в рот. На глазах Китти выступили слезы. Он совсем не изменился, разве что немного пополнел.
– Маленький мой! – прошептала она, протянув к нему руки.
– Нет, – чуть слышно отрезал Тревис, схватив ее за руку и развернув к себе лицом. – Не надо будить его, Китти. Не сейчас. Так только будет хуже, когда ты уйдешь отсюда без него.
– Стало быть, он плачет и зовет меня? – произнесла она укоризненно. – Я знаю, так и есть. Именно поэтому Кори и приказал перенести его в одну из хижин для рабов, чтобы я не слышала его криков. Даже сейчас он не может успокоиться, хотя прошло столько времени. О, Тревис, как ты можешь быть таким жестоким? Пускай ты ненавидишь меня, но зачем вымещать свою ненависть на нашем ребенке? Он же страдает! Или ты настолько презираешь меня, что готов причинить боль ни в чем не повинному малышу?
Он пристально смотрел на нее, губы его дрожали. Внезапно он подхватил ее на руки и направился к кровати.
– Тревис, что ты делаешь? – запротестовала она, совершенно ошеломленная. – Отпусти сейчас же!
Он мягким движением положил Китти на кровать, затем опустился сам, прикрыв ее своим телом.
Откинув волосы с ее лица с нежностью, которая показалась ей удивительной, он прошептал:
– Китти, я должен кое-что тебе сказать. Еще ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя. Впервые увидев тебя, я сразу понял, что ты должна стать моей. О, как я противился этому чувству! Упорно не верил, что могу кого-то полюбить. Сэм догадался об этом раньше, чем я, и пытался со мной поговорить, но я только рассмеялся ему в лицо. Однако он оказался прав. Я действительно любил тебя и, возможно, люблю до сих пор. Но слишком много всего произошло между нами, Китти, и я вряд ли поверю тебе снова. Теперь я остерегаюсь поворачиваться к тебе спиной.
