поймет, он больше злиться не будет. Когда мы закончим свое дело, Тревис примчится к тебе сломя голову. Вот увидишь!
Китти повернулась к Сэму. Впервые за все то время, как начался этот страшный кошмар, у нее появилась надежда.
– Ты и правда считаешь, что так будет?
– Ну, девочка, я считаю, что, пока Тревиса здесь не будет, тебе лучше как следует все обдумать, – кашлянув и отведя от Китти взгляд, с трудом проговорил Сэм. Ему явно не хотелось замечать ее взволнованных горящих глаз. – Я считаю, тебе, может быть, стоит подумать о возвращении в больницу. Может быть, не у одного Тревиса ноют ссадины из-за этой вашей фермы. Может быть, и тебе на ней тоже было так же плохо, как и ему.
Китти охватила волна любви к этому морщинистому пожилому человеку. Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
– Ты всегда видел меня насквозь, Сэм. Я от тебя никогда ничего не могла скрыть.
– Это верно, – гордо улыбнулся он и обнял Китти. – Ведь я тебе сказал, что ты влюбилась в Тревиса еще до того, как в этом призналась себе сама. И должен тебе доложить, что было время, когда даже я засомневался, что вы с Тревисом сумеете ужиться, потому что и ты, и он чересчур упрямы.
Неожиданно воздух разрезала резкая команда: «На посадку!» – и паровоз дал три коротких свистка.
Сэм взял Китти за руку и вывел из зала ожидания. Они подошли к тому месту, где стоял Тревис, прижимавший к себе Джона. Лотти смотрела на них и печально качала головой. Малыш увидел мать и начал плакать.
Тревис резко вскинул голову, заметил Китти, и глаза его сузились.
– Я вернусь, – ровным голосом сказал он и передал Джона в ее нетерпеливо протянутые руки. – Можешь в этом не сомневаться, Китти.
– Я буду тебя ждать, – разрыдалась она. – Мы обо всем поговорим потом.
– Да о чем нам говорить, черт побери! Только о том, как я заберу своего сына. У нас с тобой ничего общего не осталось.
Китти поняла, что Тревис начал трезветь. В его тоне почти не было ярости. По-видимому, он и сам это понял, потому что вдруг кивнул Лотти:
– Забери малыша и где-нибудь подожди. – А потом повернулся к Сэму: – Увидимся в поезде.
Когда они с Китти остались одни, Тревис проговорил:
– Я окончательно вымотался. – Он так сильно сжал ее запястья, что Китти поморщилась. Но Тревис этого не заметил, а если и заметил, то не подал виду. – И все из-за твоей Богом проклятой земли. Я так старался, чтобы было хорошо тебе. И что же я за это получил?
– Тревис, позволь мне тебе все объяснить. Все совсем, совсем не так, как ты думаешь.
– Ты всегда, черт бы тебя побрал, была самой красивой женщиной из всех, кого я когда- либо видел. – Он говорил, не замечая ее слов. – Никогда, ни с одной женщиной я не чувствовал себя так, как с тобой. Словно я взбирался на самую высокую в мире гору и готов был взбираться все выше и выше, лишь бы ты была все время рядом со мной. – Губы у Тревиса скривились, а глаза ожесточились. – А теперь я понимаю то, о чем ты все время мне рассказывала, – о своих переживаниях во время войны, когда ты меня ненавидела. Это была просто похоть, Китти. Только простая, чисто животная похоть. А я был настолько глуп, что принял ее за любовь.
– Тревис, но ведь это и была любовь, – зарыдала Китти. Он еще крепче стиснул ей запястья, но она уже не чувствовала боли. – Ты должен, должен мне верить! Это была любовь, и сейчас это любовь. И я никогда не перестану тебя любить, никогда не перестану!
– Ты впрягла меня в этот проклятый плуг, словно мула. Ведь тебе было нужно только одно: чтобы кто-то обрабатывал драгоценную землю твоего дорогого папочки. Ну что же, Китти, настало время, чтобы ты поняла: я достоин лучшей доли. И сейчас я отправляюсь искать ее. Но только хорошенько запомни: я вернусь за своим сыном. Тебе его от меня не скрыть.
Тревис выпустил Китти из своих тисков и быстро пошел, а потом побежал к поезду, который уже начал медленно набирать скорость. Какую-то долю секунды Китти смотрела вслед Тревису, а потом сорвалась с места и помчалась за ним, моля его остановиться хоть на миг. Догнав поезд, Тревис ухватился за железные поручни, вскочил на подножку лесенки и, не оглядываясь, исчез внутри вагона.
С каждым оборотом колес пыхтящего паровоза Китти чувствовала, что из нее уходит жизнь. Вдруг она поняла, что не может, просто не может допустить, чтобы Тревис уехал вот так, с ненавистью к ней. И она побежала, в отчаянии раскинув руки, изо всех сил пытаясь догнать поезд – все, что осталось у нее от Тревиса. И когда этот поезд исчезнет вдали, Тревиса больше не будет. Китти побежала еще быстрее… и тут внезапно почувствовала, что кто-то обвил ее за талию и резко развернул в сторону от рельсов.
– Пустите меня! – закричала она, вырываясь из крепких рук, державших ее.
Поезд двигался все быстрее, и когда скрылся из виду тормозной вагон, Китти без сил рухнула на руки, державшие ее. Тревис уехал. Теперь уже ничего нельзя изменить.
– Китти, да что же это ты собиралась сделать? Свести счеты с жизнью?
Этот мягкий южный акцент! Китти окаменела. Медленно повернувшись, она встретила встревоженный взгляд карих глаз Джерома Дантона. Под аккуратно подстриженными усиками пряталась довольная ухмылка. Твердо уперев руки в бока, Китти резко сплюнула.
– Убери свои грязные руки, проклятый авантюрист, разбогатевший на неграх!
– Китти, Китти, Китти, – мягко рассмеялся он, не отпуская рассерженную женщину. – Когда же ты перестанешь так меня называть? И когда же ты наконец-то поймешь, что я просто хочу быть тебе другом?
– Другом! – огрызнулась Китти. – Каждый раз, когда ты заверял меня в своей дружбе, оказывалось, что цели у тебя были самые гадкие. Мерзкий прохвост! Никогда не забуду, как ты и твои куклуксклановцы убивали беспомощных негров, пока Тревис не положил этому конец. Или ты считаешь, что поступал как верный друг, когда сопровождал меня в Новый Орлеан, куда я поехала забрать сынишку? А ты тогда попытался меня изнасиловать!
– Не изнасиловать, а проявить любовь, – мягко проговорил Джером, качая головой. – Я ведь никогда не скрывал своих чувств. А что до убийства негров, то скажу так: кто-то ведь должен был навести порядок в этих местах после войны, когда наши бесценные животные просто помешались и начали воровать. Давай не будем обсуждать всякую чепуху.
– Я была бы тебе очень благодарна, Джером, если бы ты не появлялся в моей жизни. А если сейчас ты не отпустишь мне руку, я тебе исцарапаю ногтями все лицо. И как ты это тогда объяснишь своей жене? Нэнси не очень-то приятно будет узнать, что ты сейчас был здесь и опять приставал ко мне.
– А ну-ка, Китти, с чего это ты взяла, что Джерому надо мне что-то объяснять?
И Китти, и Джером резко обернулись и увидели стоявшую в двух шагах от них Нэнси. Она крутила над головой свой оранжевый зонтик, а губы ее кривились в победной улыбке. Джером поспешно выпустил руки Китти.
– Я всегда знала, что ты положила глаз на моего мужа. – Склонив голову набок, Нэнси внимательно разглядывала Китти. – Однако если уж ты задумала гоняться за мужчинами, когда у твоего супруга наконец-то хватило ума от тебя удрать, то, на мой взгляд, тебе надо было бы хотя бы надеть на себя приличную одежду.
Джером подвинулся к жене и обнял ее за плечи.
– Да нет же, дорогая. Все не так, как ты подумала. Китти впала в истерику и слишком близко подбежала к поезду…
Нэнси смерила Джерома ледяным взглядом, и он замолчал.
– Я все видела и слышала, простофиля. Нечего мне врать. Тревис ее бросил. И скатертью ему дорога. А что будет теперь с ней, тебя не касается! Пусть разбирается сама.
Глаза у Джерома сузились. Дантона всегда бесило, когда Нэнси выставляла его в идиотском свете. Тем более перед Китти.
– Не вздумай указывать мне, что делать, женщина! Китти для меня друг и будет другом всегда. Так что отведи-ка к экипажу кузена Лероя и спроси у него, все ли он как надо собрал. Я же провожу Китти. Она очень расстроена.
– Нет, ты пойдешь со мной! – топнула ногой Нэнси и угрожающе нацелила зонтик на Китти. – Ни за что не позволю, чтобы ты сопровождал эту проститутку по всему городу и все надо мной смеялись.
– А я не позволю, чтобы ты ее оскорбляла. И тем более не допущу, чтобы ты мной командовала. Я твой муж, и ты будешь делать то, что скажу я.
Китти уже достаточно насмотрелась на этих двух напыщенных идиотов. Она повернулась и поспешила к фургону, где ее ждали Лотти и Джон.
Джером попытался ее окликнуть, но Китти шла не оглядываясь. Он было двинулся за ней вслед, но Нэнси ухватила мужа за рукав и прошипела:
– Будь ты проклят! Только посмей за ней побежать и выставить меня всем на посмешище!
– Ты сама уже все для этого сделала, Нэнси, – рявкнул Джером, отталкивая жену и пытаясь догнать Китти. А та уже отвязала мула и усаживалась в фургон рядом с Лотти и малышом Джоном.
Нэнси смотрела мужу вслед. От ярости она вся тряслась. Ей не было слышно, что там говорили друг другу эти двое, но по выражению лица Джерома она поняла, что он Китти о чем-то умоляет, а та страшно сердится. Ну и пусть, зашуршав юбками, решила Нэнси и пошла прочь. В любом случае это все только показуха. Теперь, когда Тревис уехал, Китти станет вести себя так, как вела всегда, если оставалась одна. Она станет гоняться за ее, Нэнси, мужчиной. Но только на сей раз ей его не заполучить.
Нэнси сгорала от ненависти к Китти. В сотый раз она вспоминала, как эта ведьма своими грязными уловками на сеновале довела до безумия Натана. И то же самое она проделала с Кори Макреем. А ведь, черт побери, до того как проклятая Китти Райт вернулась в город, Кори готов был вот-вот сделать предложение ей, Нэнси. Несомненно, эта чертова Китти вытворяла с мужчинами такое, что ни
