– Что вы себе позволяете? – возмутилась Анджела. – Толкаете женщину и говорите о каком-то уважении. Вы, чертовы янки…
Одной рукой девушка нащупала зонтик, который Мамма Кезия все еще держала в руках. Выхватив его, она размахнулась и умудрилась ударить одного из солдат по лицу. Завопив от испуга, Кезия бросилась на середину улицы, сопровождаемая Вильямом.
– Ах ты маленькая сучонка! – взревел солдат, вырывая зонт из рук Анджелы и разламывая его пополам о колено. – Сейчас я покажу тебе, как надо со мной обращаться!
– Да уж, – поддержал его приятель. – Не забывай о приказе номер двадцать восемь, Нед. Перед тобой обычная проститутка. Пожалуй, нам стоит отвести ее за ближайший угол и заставить поработать.
Слишком разъяренная, чтобы испугаться, Анджела принялась вырываться, кусаться и царапаться, когда сильные руки схватили ее и поволокли куда-то.
Мелора Рэбин, услышав шум, выбежала из дома и закричала:
– Отстаньте от нее, скоты! Оставьте девушку в покое!
– Держись от нас подальше, – предупредил ее один из солдат. – А то как бы тебе самой не попасть под действие этого приказа.
Вокруг них начала собираться толпа. Мелора увидела, что к солдатам со всех сторон бегут их приятели.
– Я прошу вас отстать от нее, – не унималась Мелора. – Разве не понимаете – это слепая.
– Слепая? – удивился один из солдат.
Мужчины выпустили Анджелу, но она все еще продолжала размахивать руками, пытаясь пробраться к дому.
Отступив назад, солдаты наконец убедились, что девушка действительно не видит их.
– Все хорошо, – вскричала Мелора, подбегая и обнимая ее. – Пойдем со мной. – Она быстро увела Анджелу в дом и закрыла за собой дверь.
Когда они прошли в гостиную, Мелора сочувственно вздохнула.
– Ах бедняжка! – проговорила она. – А ведь все дело в генерале Батлере и его приказе номер двадцать восемь. – Мелора хмыкнула. – Женщинам теперь небезопасно показываться на улицах, потому что солдаты могут посчитать их проститутками.
Немного успокоившись, Анджела спросила, о чем речь.
– Как, разве ты не слышала? Генерал Батлер заявил, что устал от постоянных оскорблений, наносимых нашими женщинами его солдатам. Вот он и издал указ, позволяющий янки любую женщину считать проституткой.
– Боже мой! – Анджела покачала головой. На глаза ее навернулись слезы, но она твердо решила не давать им воли.
Мелора отправилась на кухню приготовить чай, и когда вернулась, то решила заговорить о том, что больше всего терзало ее душу:
– Я знаю, ты приехала ко мне из-за Джеми. Спасибо тебе. Кажется, его смерти мне не пережить. Когда десять лет назад Фред умер от малярии, я поняла, что такое сердечная боль. Но теперь-то я знаю, – это было ничто в сравнении с тем, когда мать теряет свое дитя. Тогда боль становится невыносимой.
Нащупав руку Мелоры, Анджела сжала ее:
– Родителей тоже тяжело терять. Кто я теперь? Сирота.
– Да, и у тебя большое горе, – вздохнула Мелора. – Все это так печально…
– Только, пожалуйста, не жалейте меня, – попросила Анджела. – Со слепотой я еще могу справиться, но жалость мне не одолеть.
– Ты отлично держишься, дорогая. Ида Дюваль говорила мне, что Винсон доволен тем, как ты справляешься с несчастьем. Хотя я никак не могу понять, как тебе удается ладить со своей сестрицей- предательницей.
– Мы делаем то, что должны делать. В один прекрасный день все переменится. – Найдя на подносе сливочник, Анджела стала наливать сливки в чай, радуясь тому, что Мелора не помогает ей.
Вдруг в дверь громко забарабанили.
– Это, наверное, Мамма Кезия, – бросила Мелора и отперла замок. – Я видела, как она убежала. Наверное, поняла, что опасность миновала, и решила вернуться.
Анджела нахмурилась: Кезия не могла стучать с такой силой. Услышав сердитые крики, она поняла, что ее худшие подозрения оправдались.
Беда, да и только!
– Да, она здесь, – донесся в гостиную нерешительный голос Мелоры, – но не забывайте – она слепая.
– Ничего, мы и со слепой справимся.
Анджела вскипела, узнав голос майора Гембри. Подойдя к ней, майор ядовито сообщил, что она, Анджела Синклер, обвиняется в нарушении приказа номер двадцать восемь и он намеревается препроводить ее в штаб-квартиру юнионистов для выяснения подробностей. Девушке пришлось прикусить язык, иначе бы она наговорила много дерзостей этим наглым янки. Не желая навлекать еще больше неприятностей на Мелору и дать майору возможность применить силу, Анджела повиновалась.
С гордо поднятой головой она пошла вслед за солдатами, шагавшими впереди. Девушка ничего не