Как только Миган удалось избавиться от седого барона, она поспешила на площадку перед Французской приемной, названной так за то, что каждый позолоченный предмет, украшавший ее, был ранее вывезен из Версаля, законно или незаконно.
Она остановилась в дверях. Александр и Анастасия сидели друг против друга в креслах, в которых отдыхали Людовик IV и королева перед тем, как бежать от черни.
– Что-то случилось? – тихо спросила Миган.
Они повернулись к ней – Александр с его голубыми глазами и Анастасия, по виду тоже иностранка, но в другом роде.
– Закрой дверь, – приказал Александр.
С бьющимся сердцем Миган отпустила дверь, и та громко захлопнулась за спиной. Было приятно, что Александр не прогнал ее, заявив, что это их нвенгарийские дела, но Миган сразу почувствовала, что разговор будет не самый приятный.
– Фон Гогенцаль продолжает хвастаться, что одолеет тебя, – говорила Анастасия с прелестным акцентом, – и что ты для него – наилучший шанс восстановить милость Меттерниха.
Александр отмахнулся:
– Я и не верил, что приручил фон Гогенцаля. Мои люди наблюдают за ним, он и шагу не сделает без моего ведома. Например, я знаю, что его прихвостень Питерли предложил тебе огромные деньги за то, чтобы сегодня ты меня соблазнила и привезла к нему. И что ты взяла эти деньги.
Анастасия вспыхнула.
– Я это сделала для того, чтобы узнать, что он замышляет!
– Узнала?
– Нет. – Анастасия помрачнела. – Он сказал только, что я должна буду привезти тебя к нему.
Александр поднял брови.
– Возможно, так и надо сделать; будем считать, что ты меня соблазнила, так что можешь связывать и передавать ему, как обещала.
Миган решительно подошла к ним:
– Это еще зачем?
У Александра в глазах появился холодок, нежного мужа победил расчетливый, хитроумный великий герцог.
– Чтобы посмотреть, что он планирует, моя прелесть. Негодяи любят злорадствовать, рассказывая жертвам о своих интригах. Так они чувствуют себя умными.
– А ты будешь его слушать, связанный и беспомощный? – возмутилась Миган. – По-моему, никуда не годный план.
– Я не собираюсь оставаться беспомощным. Мои люди будут готовы в любую минуту отбить меня, и у меня самого найдется для проходимца пара сюрпризов.
– Кто это у нас такой умный? – Миган подбоченилась. – Ты подвергаешь свою жизнь опасности, а заодно жизнь преданных тебе людей, чтобы фон Гогенцаль рассказал тебе свои планы?
– Мои телохранители – нвенгарийцы. Они почтут себя оскорбленными, если я не буду рисковать их жизнями.
– А что насчет жены и сына? Мы должны оставаться дома и заламывать руки, гадая, жив ты или мертв?
– В ее словах есть смысл, Александр, – согласилась с Миган Анастасия.
Александр оставался до безумия спокойным.
– За мной будут хорошо следить. Время неизвестности будет коротким.
Миган наклонилась так, что ее глаза стали вровень с глазами Александра.
– Я знаю нвенгарийцев, дражайший супруг. Они с восторгом умрут за тебя, и чем больше будет пролито крови, тем лучше. Может, и ты умрешь вместе с ними, но – о, какие баллады потом о тебе сложат!
– И в этом есть смысл, – промурлыкала Анастасия.
– Не люблю, когда мне угрожают, – холодно сказал Александр; его голубые глаза были так близко, что Миган коснулся любовный приворот. – Фон Гогенцаль имел наглость угрожать, и я его уничтожу. Больше всего я боюсь за тебя и Алекса. Вы – мое слабое место, и он это знает.
– Твое слабое место. Очень лестно.
– Возможно, у меня несовершенный английский. Я хотел сказать, что вы – ключ к моему сердцу. Если с вами что-то случится, я сломаюсь.
Пустота внутри Миган стала заполняться теплом.
– Если мы покончим с любовным приворотом, возможно, этот ключ потеряется.
Он посмотрел прямо в глаза Миган, и она увидела его душу – не путы любовных чар, не боязнь логоша, не холод великого герцога, а любящего и нежного Александра.
– Я больше не верю, что конец действия любовного приворота принесет какие-то изменения.
Их взгляды слились; глаза Александра по цвету напоминали летнее озеро. В этот момент Миган поняла, что любит его. Не похотливым голодом, внушенным любовными чарами, не потребностью появившихся новых желаний – она любила мужчину, который проник в ее жизнь, унес ее в свой фантастический замок и
