– Сейчас можете войти.
Торри озабоченно вошла в палату. Джейк лежал на койке и смотрел на потолок, на его лице застыло отчаяние. Это выражение не изменилось даже тогда, когда он увидел ее.
– Привет, Джейк! – поздоровалась Торри. Она была так счастлива видеть его живым и выздоравливающим, что с трудом смогла сдержать радость. Девушка подошла к койке и нежно поцеловала мужа в лоб. – Сестра велела тебе поменьше разговаривать.
– У тебя ужасный вид, – прошептал Джейк.
Торри смутилась. Она провела ночь на твердой пластмассовой кушетке, забыла, когда в последний раз мылась. У нее не было ни расчески, чтобы причесываться, ни губной помады, чтобы накрасить губы. И в довершение ко всему, она очень беспокоилась о нем. Торри и без этого напоминания знала, что выглядит плохо.
– Спасибо, – кивнула она, стараясь говорить легким тоном. – Ты и сам выглядишь не лучшим образом.
Торри встревожилась, увидев у него на лице боль.
– Я не собирался убивать его, Торри.
– Знаю. – Она начала поправлять простыни, подтыкая их по краям и стараясь не глядеть на него. – Ты что-то бормотал об этом, когда находился без сознания.
Джейк Камерон пригладил взъерошенные волосы.
– Мне показалось, что если я расскажу полковнику правду, то помогу ему все понять. Тогда, если даже мне не удастся убедить Совет и они пошлют другого убить его, он, по крайней мере, будет предупрежден об опасности.
– Почему ты ничего мне не сказал? – печально вздохнула Торри. – А я подумала… – Она замолчала и виновато покраснела.
– Ты подумала, что я снова тебе солгал и использовал тебя для того, чтобы восстановить силы и убить Рида?
Девушка грустно кивнула, и Джейк протянул руку. Он схватил одну из длинных прядей темных волос и притянул ее к себе. Торри опустилась на койку в его объятия, стараясь не дотрагиваться до раненой груди.
– Я тебя не виню за то, что ты это подумала, Торри. Я столько раз тебе лгал…
Торри заставила его замолчать пылким поцелуем.
– Все в порядке. Все будет в полном порядке. Вот увидишь, ты скоро поправишься. Мы отправимся в твой двадцать пятый век и…
–
– Джейк, ты так слаб, что не можешь никуда возвращаться.
– Необходимо остановить Монтгомери, прежде чем он убьет Рида, – напомнил ей лейтенант. Потом поцеловал руку Торри и растерянно огляделся по сторонам. – В каком году мы находимся?
Торри виновато закусила губу.
– Ну, я не дотянула до нужного года. Хотела попасть в 1994 год, а очутилась в 1941-м.
– Гм-м… – задумчиво протянул Джейк Камерон. – Значит, вторая мировая война. Трудные времена… – Какое-то время он размышлял, потом махнул ей рукой. – Достань мою одежду.
Торри Гамильтон рассмеялась.
– И не мечтай, приятель.
– Не спорь со мной, Торри. Сделай, о чем я прошу, – сказал Джейк мягким, но твердым голосом. И Торри подумала, что вторая мировая война может показаться невинным пикником по сравнению со сражением, которое скоро начнется между ними.
– Ты что, с ума сошел? – возмутилась Торри, вставая с постели и сердито глядя на него. Она уперла руки в бока. – Можешь считать, что тебе повезло, что ты остался в живых. Доктор сказал, что ты должен был умереть!
Глаза Джейка закрылись. Он глубоко вздохнул, но тут же затаил дыхание от боли.
– Да, – прошептал он. – Я должен был умереть.
Не обращая внимания на его слова, Торри сердито продолжила:
– Если ты надеешься встать с этой койки и отправиться бродить во времени, чтобы бороться с Монтгомери, то ты сильно ошибаешься. Послушай, Джейк, я сама очень сильно хотела спасти жизнь полковнику Риду, но я эгоистка. Я не хочу спасать полковника, если за его жизнь придется заплатить твоей.
Веки Джейка слегка задрожали, и Торри увидела невеселую улыбку, скривившую его губы.
– Ты не понимаешь. Я должен любой ценой остановить Монтгомери.
Торри отмахнулась от его слов:
– Джейк, ты сам говорил, что УПВ неточны. Скорее всего мы даже не сумеем вернуться в 1863 год. К тому же ты слишком слаб, чтобы рисковать и отправляться в такое трудное путешествие.
Джейк медленно повернул голову и холодно посмотрел на нее:
