ее старшая дочь не питали большой любви к сбиванию масла вручную. Однако, машина не захотела работать с помощью коровы; глупое животное не удалось убедить ходить по кругу. Потом к шестам привязали рабочую лошадь мистера Лендиза. И вдруг, о чудо! Машина сбила масло. Много масла. Однако, мистер Лендиз заявил, что его лошадь предназначена для других дел, тогда как у жены полно свободного времени для взбивания масла. От взгляда, который бросила на мужа миссис Лендиз, скисло бы молоко.
– Как я поеду в город с готовой продукцией, если моя лошадь привязана к шесту и сбивает масло? – вопрошал он. – А как перегонять стадо с одного пастбища на другое и привозить припасы из города? Нет, ничего из этого не выйдет. Коров к этому не приспособишь, а у лошади нет времени. – Он упрямо уставился на трех женщин.
– Тогда мы купим мула, – сказала Кэт, – и нескольких коров. – Она заспорила с мистером Лендизом насчет его доли в дополнительной прибыли, если он не вкладывает средства в это дело, а Кэт вкладывает.
– Я буду вкладывать больше труда, – заявил он.
– Мул будет вкладывать больше труда, – уточнила миссис Лендиз. – А что касается тебя, когда это ты сбивал масло?
– Но ведь масло надо куда-то доставлять, – упрямился ее супруг.
– Только до Диллона, – решительно осадила его Кэт, – потому что я собираюсь создать систему сбыта и найти новых покупателей.
Мистер Лендиз насупился, но за ужином они пришли к соглашению. Кэт и мистер Халби скрепили рукопожатием договоренность о том, что она покупает его машину для сбивания масла. Кэт добилась значительной скидки, предложив рекламировать всюду изобретение мистера Халби, что поможет ему продавать машины другим фермерам на западном склоне Скалистых гор, если, конечно, он сумеет найти таких же дальновидных предпринимателей, как Кэт.
Таким образом, Кэт отправилась назад в Брекенридж, довольная выгодной сделкой и радуясь столь полезному для ее бизнеса приобретению. Когда она прибыла в город и сошла с поезда, подчинившись условностям, на той стороне платформы, что отводилась приличным дамам, пошел густой снег, и ей пришлось просить разрешения присесть на край саней бакалейной лавки Кайзера, иначе она никогда не добралась бы до дому. Кэт открыла дверь проходной комнаты и вошла, но никто не вышел встретить ее. По всему дому разносился шепот, топот ног; наблюдалась какая-то странная суета. К тому времени, как Кэт освободилась от зимних одежек, появились запыхавшиеся и раскрасневшиеся Августина и Коннор. Она недовольно взглянула на них.
– Ну, Кэт, как поездка? – спросил Коннор, а Августина умчалась на кухню, едва поздоровавшись с хозяйкой.
– Очень хорошо, – ответила Кэт. – Я купила машину.
– Что?
– Ну, согласилась купить ее.
Коннор хмурился все больше, пока Кэт рассказывала, сколько это будет стоить, не говоря уже о стоимости мула.
– Скажи пожалуйста, откуда ты собираешься взять эти деньги? – осторожно поинтересовался Коннор.
По правде говоря, Кэт еще не думала об этом. Она предполагала, что Коннор каким-то образом уладит этот вопрос, но, взглянув на его лицо, поняла, что он не собирается делать этого. Но если ему так не нравится ее идея насчет маслобойки, то почему он так поспешно отправил Кэт в Диллон? Потом она вспомнила, с каким смущенным видом появились перед ней ее жених и служанка.
«То, о чем ты думаешь, ужасная глупость», – сказала Кэт самой себе. Решив испытать, насколько горяча любовь ее избранника, она спросила: – Ты подумал, на какой день договориться о венчании в церкви?
– Не подумал, – решительно ответил Коннор, – потому что не собираюсь венчаться в церкви. Уж не намерена ли ты шантажировать меня, заставив финансировать проект, в который я не верю, если напоминаешь, что мы с тобой собираемся пожениться?
«Так я и знала! – с горечью подумала Кэт. – Он откладывает свадьбу. Может быть, даже передумал жениться на мне». Кэт так рассердилась от подобных мыслей и обвинений в свой адрес, что, гордо вздернув подбородок, сказала: – Не волнуйся, я сама найду деньги и на машину, и на мула.
– Как же ты собираешься сделать это? – крикнул ей вслед Коннор, так как Кэт, едва сдерживая подступившие к глазам слезы, уже направлялась в свою комнату.
– Это не твое дело, – важно ответила она, не поворачивая головы. – Как будто у меня нет прибыли от «Девушки из Чикаго».
– Эту прибыль мы вкладываем в рудник. Еще по крайней мере шесть месяцев у нас не будет отдачи от вложенных средств.
Кэт резко обернулась и метнула на него гневный взгляд.
– Тогда я возьму деньги в кредит.
– Банки не дают ссуды женщинам, – заметил Коннор.
– Это мы еще посмотрим! – воскликнула Кэт, кипя от негодования.
– Так когда же свадьба? – спросила Марси, когда они уютно устроились в ее апартаментах после того, как Кэт за завтраком изложила обитательницам «Клуба джентльменов» очередную волнующую историю об отчаянной храбрости святых.
– Мы даже не можем договориться, где венчаться, – посетовала Кэт, – хотя не могу представить, почему он думает, что я, истинная католичка, соглашусь венчаться в каком-либо другом месте, а не в церкви.
– А где Коннор хочет устроить свадьбу?
– В зале пожарной команды.
