– Вполне возможно, – сказал Коннор, – но… Кэт, не слушая возражений, уже набрасывала шаль, собираясь нанести визит шерифу. Однако, выслушав взволнованную женщину, шериф не проявил большой озабоченности относительно исчезновения Ингрид.
– Если она вернется…
– Что вы имеете в виду под этим «если»?
– Если она вернется, миссис Фицджеральд, значит вернется. Если нет, то мне ни к чему гоняться за ней. Ингрид взрослая женщина.
– Она жена моего брата.
– Сожалею, мэм. Как я уже сказал…
– А что, если с нею случилось что-нибудь плохое? – воскликнула Кэт.
– Не удивлюсь, если услышу об этом, – протянул шериф.
Кэт резко повернулась и вышла из участка. Еще два дня она пылала гневом в полной уверенности, что Ингрид была похищена. Потом Чарльз Филдинг, вернувшийся из поездки по Рио-Гранде, рассказал, что видел игрока и женщину, со спины очень похожую на Ингрид, в шикарном отеле в Лидвиле.
– Она выглядела счастливой, как медведь, запустивший лапу и улей с медом, – усмехнулся Чарльз Филдинг.
– Девочки Филдинги мои лучшие подруги, – ныла Дженни. – Я теперь не смогу смотреть им в глаза. Папа, надо срочно разъединить дома, пока нашу репутацию не погубили окончательно.
Услышав новости, Кэт побледнела и вышла из комнаты. Ей в голову пришла мысль, что Ингрид сбежала потому, что она накричала на нее из-за детей. Но убежать с мужчиной! Кэт едва не плакала, когда вошел Коннор, чтобы обсудить ситуацию.
– Что я скажу Шону? – прошептала Кэт.
– Пока ничего не говорите. Может быть, это была не Ингрид, – посоветовал Коннор.
– Сначала Колин, потом Ингрид, – бормотала Кэт.
– Не думаю, что можно сравнивать эти два побега.
– Обе они убежали. Вы прогнали Колин, а я – Ингрид.
– Колин станет Христовой невестой, – усмехнулся Коннор.
Кэт подняла на него глаза.
– Что тут смешного? – с подозрением спросила она.
– Это все из-за танцев, – сказал отец Дайер, с которым Кэт встретилась в лавке мясника. Вместе они направились вверх по холму: он к своей церкви, Кэт – к сестре Фредди. – Танцы способствуют греху. Многие жены и матери оставили мужей и детей из-за танцев.
– Или из-за пьянства, – мрачно добавила Кэт. – Ингрид всегда говорила, что любит выпить. Что касается танцев, то я люблю танцевать, но мужа своего не бросала.
– Танцы большое зло. Теперь, когда вам придется заменить мать племяннику и племяннице, вам следует отказаться от ваших порочных привычек.
Кэт вовсе не собиралась отказываться от балов из-за Ингрид, бросившей своих детей.
– Этот игрок, с которым она сбежала, все свое время проводил в салунах.
– Меня это не удивляет. Пьянство такое же зло, как и танцы.
– Хуже, – настаивала Кэт. – Думаю, мы должны посвятить ближайшие выходные закрытию салунов.
– Чем скорее, тем лучше, – поддакнул отец Дайер. Договорившись о дате первого наступления в их новой атаке на салуны, Кэт поплелась домой, вспоминая, как была счастлива на балу в здании пожарной команды, когда танцевала с Коннором. Она находилась на верном пути развития их отношений в романтическом ключе, но пример Ингрид стал хорошим уроком, напоминая о последствиях романтической любви. Очевидно, Шон безумно любил свою жену. Когда он вернулся из Денвера, первые два дня они с Ингрид почти не выходили из спальни. Они бы так и оставались там, если бы Шон снова не начал кашлять и не вернулся в Денвер. А несколько недель спустя Ингрид сбежала с игроком. Слишком жестоко для романтической любви. Бедный Шон. Бедная Кэт, потерявшая голову из-за Мики. Бедный Коннор, без памяти влюбившийся в Розу Лорел. Всем им в будущем лучше избегать романтических отношений. Кэт именно так и собиралась поступить.
– Миссис Фицджеральд! – Резкий голос миссис Брун, которая пела сопрано в церковном хоре, отвлек Кэт от грустных мыслей. – Надо что-то делать с Джимми Маклодом, миссис Фицджеральд. Этот негодник вместе со своими друзьями забросал грязью мое выстиранное белье, пока оно сушилось па веревке. Пришлось перестирывать, а некоторые пятна так и не удалось отстирать.
– О, миссис Брун, мне так жаль. – Кэт сочувствовала миссис Брун, помня об утомительной стирке в больничной прачечной, хотя каждый день негодовала на ее корову, имевшую привычку забредать во двор их дома и оставлять отвратительные следы, свидетельствующие о ее визите.
Когда Кэт пожаловалась мистеру Бруну, тот сказал:
– Трава снова вырастет, мисс Фицджеральд, даже будет еще лучше. Надо бы взять с вас плату за ценный вклад нашей коровы, – усмехнулся он.
– Вы уверены, что это был Джимми? – спросила Кэт у миссис Брун.
– Абсолютно уверена. Ни у кого больше нет таких рыжих волос.
Кэт пообещала, что Джимми никогда больше не будет нападать на белье миссис Брун, и продолжила
