– Этот аргумент не произведет впечатления на горняков, которые каждый месяц вносят деньги на содержание больницы Святого Иосифа.
– Фредди, ты придешь в следующее воскресенье или нет?
– Приду.
Второй проект касался отдаления Коннора в пространственном отношении. Осуществить этот план предполагалось с помощью Дидерика. Плотник собирался построить заднее крыльцо, от которого Кэт отказалась, так как склон в этом месте был слишком крутым для излишне большого крыльца, предусмотренного Дидериком. Взамен она предложила ему построить на ее стороне дома восьмиугольную башню.
– С окнами цветного стекла и балконом, – добавила Кэт. Она читала, что такое строение есть в Аспене, и рассудила: если у нее будет своя собственная комната в башне, она сможет чувствовать себя так, будто не живет в одном доме с Коннором.
Конечно, теперь, когда дети уехали в Денвер, а Ингрид сбежала, можно было бы настоять на том, чтобы жить отдельно. Но Кэт не осмеливалась предложить Коннору разделить дома. Он слишком часто уезжал из города, поэтому кто-то должен был присматривать за его детьми. Одноглазый уже успел отвыкнуть от своих прежних обязанностей и целыми днями сидел в новом кафе Барни Форда «Сэдл Рок», вспоминая о былом со своими закадычными дружками. Поэтому Кэт решила, что не может окончательно отдалиться от Маклодов; кроме того, следовало заботиться об интересах Шона. Если Кэт не станет жить в одном доме с Коннором, он попытается отстранить ее от решения деловых вопросов, а ей этого вовсе не хотелось.
– Так ты сможешь построить мне комнату в башне? – обратилась Кэт к Дидерику.
– Конечно, миссус. Я фам построить замок, если фы хотеть.
– О, башни достаточно. Почему бы тебе не начать сегодня же?
– Привет! – крикнул Коннор, входя в пустую тихую комнату, соединявшую его дом с домом Шона. Он настолько привык к постоянной сутолоке, донимавшей его с тех пор, как Кэт стала вести общее хозяйство, что от этой тишины почувствовал себя неуютно. Его не было дома две недели. Сначала он инспектировал рудник «Запоздалый» в районе Снейк-Ривер, потом заехал в Денвер, чтобы обсудить соглашение, о котором Шон договорился с английскими инвесторами, заинтересованными в развитии многообещающего рудника «Девушка из Чикаго».
«Кэт где-то прячется», – подумал Коннор. Он усмехнулся при этой мысли и стал гадать, где бы она могла находиться. Две недели отсутствия позволили на многое взглянуть другими глазами, и Коннор уже не опасался испытать неловкость, снова увидев Кэт.
– Здравствуйте, мистер Маклод. – Из кухни появилась Нолин Пратт. Ее белокурые кудряшки обрамляли миловидное личико, перепачканное в муке. – Я занимаюсь выпечкой, – объяснила она, хотя это и так было видно.
– Где все остальные? – спросил Коннор.
– Ну… Одноглазый, как всегда, в городе со своими дружками. Джимми на руднике, а ваша дочь в своей комнате делает уроки.
– Это что-то необыкновенное, – пробормотал Коннор. – А где мисс Кэт?
– Наверное, надоедает людям насчет пьянства, – раздался голос Дженни, которая отложила свои книжки и вышла встретить отца.
– Но, мисс Дженни, вы же знаете, что это не так, – поспешила вмешаться Нолин.
– Она занималась этим в прошлое воскресенье. И в позапрошлое тоже. Стоило тебе, папа, уехать из города, как Кэт мигом занялась тем, чем ты ей запретил заниматься. Горняки ворчали как незнамо кто, а все из-за нее. К тому же, преподобная мать Хильда ужасно рассердилась, когда услышала, что Кэт снова вовлекла сестру Фредди в свои походы. – Дженни хихикнула, вспоминая сцену, доставившую немало веселья ученицам школы Святой Гертруды. – Она назвала Кэт негодной девчонкой и сказала, что прошлась бы линейкой по ее заду, если бы застала ее за тем, как она сбивала с толку сестру Фредди. И еще мать Хильда сказала, будто это Кэт виновата в том, что теперь все в городе зовут сестру Фредерику сестрой Фредди. А Кэт ответила, что раз люди называют ее сестрой Фредди, значит они любят и уважают ее, а следовательно, это поможет улучшить отношения между церковью и горожанами, – тараторила Дженни. Тут она заметила, что отец вовсе не сердится на Кэт, и даже посмеивается над описанием поединка между нею и настоятельницей. – Ты бы поговорил с нею, папа, – торопливо добавила Дженни. – Правда, к твоим словам Кэт прислушивается не больше, чем к словам матери Хильды.
– Я это заметил, – мрачно пробормотал Коннор. Он не мог поверить, что Кэт снова взялась проповедовать трезвость. Она ведь обещала! И занимается этим за его спиной! Пока его нет в городе! – Где она сейчас? – сердито спросил Коннор.
– В Десятимильном каньоне, – сказала Нолин. В ответ на удивленный обеспокоенный взгляд Коннора она пояснила: – Все три рудника забастовали.
– Наверное, из-за того, что Кэт пытается проследить, чтобы они не могли выпить в воскресенье, – предположила Дженни.
– Не понимаю, мисс Дженни, почему вы так не любите мисс Кэт, – удивилась Нолин. – Если бы не она, ваш шкаф не был бы набит новыми платьями, а каждый парень в городе не ходил бы влюбленным в вас.
Дженни залилась краской.
– Когда она уехала? – спросил Коннор.
– В прошлый понедельник. Взяла с собой Мэри Бет, чтобы сменить Хортенс на «Кольце Ингрид». А Хортенс она собиралась перевести в Десятимильный каньон, чтобы там следить за стряпней и спальными помещениями на трех рудниках.
– Какого черта она не подождала меня?
– Мисс Кэт не знала, где вы и когда вернетесь, мистер Маклод, поэтому поехала сама улаживать дела с этой забастовкой, – объяснила Нолин.
