особо настаивала на овощах, чем заслужила вечное недовольство Одноглазого. Но, надо сказать, Мэри- Маргарет, энергичная и принципиальная женщина, не обращала ни малейшего внимания на его постоянное ворчание.
– Ешьте свою морковь, мистер Уотерсон, – говорила она, – иначе я не буду читать сегодня вечером.
– Я вам не какой-нибудь ребенок, чтобы выслушивать сказочку перед сном, – бормотал Одноглазый. Тем не менее, он всегда объявлялся в гостиной, когда Мэри-Маргарет брала в руки «Холодный дом», роман Диккенса, который она выбрала как наиболее подходящий для семьи, вовлеченной в судебную тяжбу.
– Эстер кажется мне ужасно скучной, – призналась Дженни. Кэт тоже так считала. Из всех унылых персонажей «Холодного дома» Эстер была самой унылой.
– Проклятие, если судебные процессы длятся так долго, с нами будет покончено раньше, чем разберутся с этой самой верхушкой месторождения, – заявил Джимми.
– Не ругайся, – одернула его Кэт.
– Правда, она здорова читает? – спросила Ольга.
Мэри-Маргарет продолжила чтение «Холодного дома», с его героями, также измученными судебным разбирательством. Кэт предпочла бы, чтобы учительница выбрала другую книгу для семейного чтения, но раз Коннор не возражал, она тоже не стала протестовать: Коннор настолько часто отсутствовал по вечерам, что вряд ли у него было время вникнуть в диккенсовскую историю. Но где он пропадал?
– Ах, латук! – воскликнула Кэт, позабыв о Мэри-Маргарет и нависшем над ними суде.
– Да, – гордо подтвердил Дейв. – У меня есть и горошек. Пришлось испробовать три разных сорта, прежде чем я нашел тот, что хорошо растет в высокогорной местности.
– Вы человек, одаренный многими талантами, Дейв, – сказала Кэт, начиная заполнять корзинку салатом. – Что если я заплачу вам сейчас, отберу овощи, а вы завезете их ко мне домой? – Дейв приезжал в город лишь три раза в неделю, а учитывая склонность Мэри-Маргарет к овощам – она не только подавала их в сыром виде, но и тужила – закупок едва хватало на два-три дня до нового появления Дейва или его сына Фрэнка с овощным фургоном.
– Буду рад услужить, Кэт. Ваша семья – мои лучшие покупатели. Не знаете, где я могу найти Коннора? Я тут решил выдвинуть свою кандидатуру в шерифы и хотел узнать, не поддержит ли он меня?
– Я-то, конечно, поддержу вас, – пообещала Кэт. Она все еще помнила, как Уилл Айлиф арестовал ее.
– Спасибо, мэм, но вы ведь не можете голосовать.
– Зато я могу говорить, – заверила его. – Я буду агитировать за вас.
– Смотрите-ка, а вот и Коннор. – Дейв указал на противоположную сторону улицы, где возле скобяной лавки действительно стоял Коннор. – Как я погляжу, он сильно занят.
Кэт тоже заметила его. Коннора и белокурую женщину в шляпе, как на картинах Гейнсборо, с роскошными перьями, в шелковом платье бронзового цвета и в коричневом бархатном жакете, причем юбка сшита ассимметрично, по последней моде. Кэт видела такой фасон в одном из журналов, но не на улицах Брекенриджа. Вспомнив о своем капоре, основным предназначением которого было защищать лицо от солнца, и о своем затрапезном платье, она приуныла.
– Кто эта женщина?
– Не могу сказать, – пожал плечами Дейв. – Выглядит слишком роскошно для нашего городка, но не достаточно роскошно, чтобы оказаться нарисованной на картинке. – Он раскатисто засмеялся своей шутке, в то время как Кэт нахмурилась. – Ну, а теперь скажите, что из овощей вам нужно, и я все отложу.
Кэт поняла, что не может сосредоточиться на репе, когда эта странная женщина кладет руку на плечо Коннора, улыбается, заглядывая ему в глаза, как будто они давние друзья. Не значат ли его вечерние отлучки то, что Коннор ухаживает за нею, тогда как сам клялся, что никогда не вступит в новый брак?
– Брюква сегодня на редкость хороша, – сказал Дейв.
Незнакомка и Коннор пошли вместе вдоль по улице, а Кэт, прикованная к фургону с овощами необходимостью кормить семью, не могла последовать за ними.
– Я знаю, вы захотите взять редиса, – продолжал Дейв. – Мисс Хаббл помешана на редисе. Говорит, он хорош для крови. Сколько пучков возьмете?
– Дюжину.
– Двенадцать пучков? – удивился Дейв.
– Нет, нет. Я хотела сказать, дюжину редисок. «Кто эта женщина?»
ГЛАВА 20
Кэт сидела во главе стола, Коннор напротив, Мэри-Маргарет по правую руку от него. Одноглазый справа от Кэт. Мэри-Маргарет установила этот порядок в соответствии с возрастом и положением домочадцев еще за первым их совместным ужином.
– Я понимаю, что я здесь на правах служанки, но, с другой стороны, я самая старшая из женщин, если не считать вас, миссис Фицджеральд. Может быть, вы предпочитаете другой порядок?
Кэт не понравилось, что ее упомянули как самую старшую из женщин, но она не смогла настоять, чтобы достойная уважения Мэри-Маргарет ела на кухне. Дженни понравился новый порядок, потому что она сидела рядом с отцом. Джимми устроился слева от Кэт и рассказывал всякие смешные истории, смысл которых она не всегда улавливала, особенно, когда сосредоточивалась на разговоре Мэри-Маргарет и Коннора относительно Медфорда Флеминга и его нового поверенного.
– Ну и ну, Кэт, а я-то думал, эта история тебе понравится, – посетовал Джимми.
– Тише, – прошептала она. – О чем ты говоришь, Коннор?
