– Да, но дамочка отрицает это.
– Кендалл еще не сделал заявления?
– Еще какое! – Тони хохотнул. – Парень просто гений! Не знай я правды, подумал бы, что только что сыграл в ящик его лучший друг.
– А не мог он это сделать?
Тони немного помолчал, оценивая вопрос.
– Возможно, – ответил он после паузы. – Если старик работал вместе с Лаурой и раскопал что-то опасное, Кендалл мог запаниковать. Но я так не думаю. У него не хватит пороху совершить подобное. Кроме того, если бы у Лауры на него хоть что-то было, я бы сейчас уже занимался ею.
– Пожалуй. А что у тебя? – Енцо шумно отхлебнул свой утренний кофе. – Нашел что-нибудь?
– Да. Она в конце концов принесла домой список имен. Там сплошь люди, которых мы знаем: Орбах, Эндовер, Кантон, Массуэла, – и некоторые другие. Правда, слава Богу, все они вымараны с припиской: «Тупиковый след», а значит, разговорить этих людей ей не удалось.
– Хотелось бы верить. Я плачу им большие деньги, чтобы они держали язык за зубами.
– Говорю вам, босс, женщина не опасна. И кстати, я узнал сегодня, что она поклялась найти убийцу отчима. Поэтому у нее не останется ни времени, ни желания продолжать расследование по Кендаллу. Похоже, мне здесь больше особо делать нечего, правда? – поинтересовался он с надеждой.
– Найдется еще, чем заняться. Во-первых, надо установить слежку за Лаурой. Я все еще не доверяю ей. Если есть хоть малейшее подозрение, что Кендалл причастен к убийству, и она это обнаружит, мы окажемся по уши в дерьме. Поэтому присматривай за ней и докладывай мне ежедневно.
Тони разочарованно вздохнул:
– Хорошо, босс.
Лаура не могла заснуть. Под утро, устав метаться и ворочаться, она выбралась из кровати, приняла душ и натянула джинсы со свитером. Если она останется здесь еще на несколько дней, надо будет пополнить свой гардероб.
Гостиная осталась такой же, какой она покинула ее менее восемнадцати часов назад, – тихая, прибранная, наполненная воспоминаниями.
Вспомнив его последний приход сюда, она оцепенело взглянула на кресло, где всегда сидел Джей Би. Уплетая пиццу и запивая ее пепси из двухлитровой канистры, она расписывала ему планы улучшения воскресного приложения к «Сентинел» за счет добавления страницы комиксов.
С обливающимся кровью сердцем она бродила по комнате, касаясь мебели, поправляя подушки, потом поставила подсвечник на свое место посреди маленького пристенного столика. У большой, во всю стену, книжной полки, забитой книгами и безделушками, взгляд ее зацепился за золотисто-янтарную керамическую вазу. Ей подарил ее Стюарт на день рождения. «Цвет вазы напоминает мне твои глаза», – сказал он тогда.
Тут же были и другие его подарки: бронзовый лебедь, маленькая копия статуи Свободы, привезенная им из Нью-Йорка, фарфоровая роза из антикварной лавки, томик стихов Роберта Фроста.
Она взяла в руки фотографию в рамке, где их запечатлели вместе. Они фотографировались на борту двенадцатиметрового катера Флемингов, в День труда. Вечером того же дня Стюарт сделал ей предложение.
– Скотина. – Она швырнула рамку через всю комнату и увидела, как та разлетелась на куски от удара о стену. Янтарная ваза направилась по тому же маршруту. Туда же последовали роза и другие подарки.
Даже не взглянув на осколки, она поспешила наверх, распахнула дверцы шкафа и начала срывать с вешалок вещи Стюарта. На полу выросла куча, тогда Лаура сгребла все в охапку и, распахнув окно, сбросила вниз.
Тяжело дыша, она села на кровать, силясь заплакать.
Тед был в двадцати метрах от коттеджа, когда заметил разбросанные по газону кучи одежды. Зная из утренних новостей, что Стюарт Флеминг будет обвинителем на процессе Ширли Лэнгфилд, он без труда догадался, чье это.
Кендалл нашел Лауру сидящей на кровати. Лицо ее было бледным, и взгляд направлен на руки, судорожно стиснутые между коленями. На мгновение он застыл, не зная, что делать, как утолить чужую боль.
Что-то в ней, утратившей стоицизм вчерашней ночи, такой потерянной и убитой, всколыхнуло нечто неожиданное для него самого. Он робко приблизился, а затем присел на кровать рядом.
– Могу я помочь?
– Нет.
Его не смутила резкость ее тона.
– Я только что узнал, что Стюарт Флеминг назначен обвинителем.
При этих словах она сжала маленькие твердые кулачки.
– Скотина.
– Я или он?
Она не ответила, и он осторожно откинул прядь волос у нее со щеки.
– Он бросил меня, – произнесла она после паузы. – Об этом ты тоже слышал?
Он уставился на нее в недоумении.
