— Очень! Это такая игра.
— Знаю.
Затем Хейке сообщил ей, что им двоим предстоит сделать. Но не все; не хотел пугать ее.
В том, что Винга сейчас почти не испугалась, он весьма сомневался.
Он задумчиво смотрел на нее, пока она изучала доверенные им рецепты. Винга была одной из тех, кто должен был быть избранным, помеченным проклятием, у нее такой же темпераментный характер, как у Ингрид или у Виллему, или, может быть, как у Суль. Такой же непосредственный и необузданный. Но она совсем обычная девушка. Нет, этого он не должен ей говорить, иначе она придет в ярость.
Они должны выжидать, сказали ему духи. Подождать до полнолуния, самого близкого к весеннему равноденствию. Поскольку все внимательно следили за движением луны — это было важно для урожая и многого другого, — Хейке знал, когда наступит эта ночь. Это будет четверг. И, как сказала Ингрид, он подходит лучше других дней. Сейчас конец февраля. Ждать осталось немногим больше трех недель…
Это время они должны использовать для приготовления необходимых эликсиров. Именно для этого им были даны отобранные рецепты. Варка волшебных напитков займет немало времени, особенно потому, что сейчас зима и может быть будет трудно раздобыть все то, что требуется для них.
— Справимся, — заявила Винга с присущим ей оптимизмом.
— А что потом? Когда момент наступит?
Тогда они должны подняться на вершину горы, откуда открывается вид на Гростенсхольм, пояснил Хейке. Перед самой верхней точкой есть место — небольшая открытая возвышенность в лесу. Оно было известно Суль, Колгриму. Там всей произойдет.
— Что именно?
— Это мы увидим тогда… — Хейке вздрогнул. — Пожалуй, это будет не столь приятно… Я должен выпить все, что мы сварим. А затем последуют ритуалы. Заклинания.
Он вздохнул.
Винга углубилась в мысли. Затем довольно неожиданно спросила:
— Ты уверен, что получил точные рецепты? Чтобы нам не вызвать Тенгеля Злого… или вдруг ты подобно тому, как однажды Суль, встретишься с нашими предками, меченными проклятием, добрыми или злыми?
— Четверо наших хранителей хорошо знают, что они делают, — улыбнулся Хейке.
— Хм, — хмыкнула Винга. — А после того, как мы получим обратно Гростенсхольм…
— Если мы его вернем.
— Да, да. Но все же после этого… Как мы рассчитаемся с серым народом? Тебя духи научили этому?
Теперь надолго задумался Хейке, это она видела по его глазам и улыбке.
— Я не уверен, что мы станем рассчитываться с ними.
— Хейке! Сейчас ты пугаешь меня! Ты не должен говорить такого!
— Нет, ты подумай только, какую пользу мы можем извлечь от их присутствия! Ингрид и Ульвхедин жили с ними до конца дней. Только потом серый народец вынужден был покинуть Гростенсхольм.
— Ты узнал, как тебе от них отделаться?
— Ингрид сказала, что они чувствовали себя в Гростенсхольме хорошо, сожалели о том, что они должны покинуть поместье. Для нас легче добиться их возвращения туда.
— Хейке! Приди в себя и ответь на мой вопрос! Мне становится страшно за тебя!
Наконец, он повернулся к ней лицом:
— Что? Да, на первое время я получил кое-какие указания, а дальше увидим, но факт в том…
Он снова задумался. Винга встряхнула его:
— Что за указания, Хейке? Отвечай сейчас же!
Хейке несколько неуверенно рассмеялся:
— Нет, ты понимаешь, это подействовало на Ингрид, словно… Да, сейчас она хотела бы владеть этим серым народом, ибо раньше она властвовала над ним. Однажды, как мне показалось, она предприняла попытку вернуть их обратно в мир теней, но неудачно!
— Что? Хейке, плюнем на это! Ты переедешь ко мне, и мы вдвоем будем вести хозяйство в Элистранде. Зачем нам два поместья?
Он сел и взял ее руки в свои. Серьезно посмотрел на нее.
— Об этом я и думал. С той лишь разницей, что мы будем вместе владеть Гростенсхольмом. Ты и я. Если ты и в дальнейшем, когда тебе стукнет восемнадцать, не откажешься от меня.
Ее нижняя губа задрожала:
— Продать Элистранд?
— Нет, нет! Но для того, у кого мало денег, трудно управлять таким огромным поместьем. Я думал, что нам следует его сдать в аренду. Получить от него доход и вернуть его себе, когда у нас будут дети, достаточно для того, чтобы заполнить этот дом.
Она сидела в его объятиях, склонив голову ему на плечо.
— Хейке, сейчас ты счастливые мечты сдабриваешь печалью! Слишком много для одного раза! Как я вижу, ты сватаешься, и я благодарна тебе, и высказываешь неосуществимые надежды. Нет смысла говорить, что у нас будет достаточно детей, чтобы заселить Элистранд! Мы должны будем быть благодарны, если у нас появится хотя бы один-единственный наследник. Ты же знаешь, что Люди Льда всегда были бедны на детей.
— Да. Но мне известно и другое. Времена становятся все суровее. Может случиться, что нам придется сдать в аренду и Гростенсхольм и поселиться в Липовой аллее.
— Почему бы и нет? С тобой я готова жить и в шалаше.
Он поцеловал ее прекрасные нежные волосы.
— Но сейчас мы должны все свое внимание сосредоточить на Гростенсхольме. Ибо там на чердаке кроется нечто такое, что приведет нас к разрешению загадки Людей Льда.
— Не нас, не тебя и не меня. А того, кто придет после нас. Того, кто будет обладать самыми сильными свойствами нашего рода.
— Да. Поэтому мы и должны сохранить Гростенсхольм.
— И прежде всего, заставить Снивеля покинуть его.
Они встали.
— Однако меня беспокоит серый народ, Хейке. Неужели нет иного способа изгнать Снивеля?
— Я испробовал их все. За исключением убийства. А к нему я и не думал прибегать.
— О, нет, во имя Господа Бога! Но мы не можем ждать, что Снивель исчезнет сам по себе. Именно сейчас мы должны снова овладеть поместьем. Раньше, чем ему удастся уничтожить то, что находится на чердаке. Итак, серый народец! Рискнем?
— Если ты мне поможешь.
— Ты это знаешь. И я подчиняюсь тебе: им разрешается жить там. Некоторое время. Начнем читать?
Они углубились в изучение древних рецептов. Хейке знал, в какой последовательности ему следует принимать зелья, приготовленные ими, но Винга все же для верности записывала все, то и дело вздрагивала, читая о тех составных частях, которые должны входить в приготовленные напитки.
Волшебный корень являлся важнейшей частью. В каждом рецепте говорилось о небольшом его кусочке, и Хейке стал уже беспокоиться, что они будут вынуждены взять от
