И внимание всех было направлено в первую очередь на Виллему, его любимую дочь. Она была самой ненадежной.
Никто из них не допускал, что опасность придет с другой стороны, и столь неожиданно, что парализует их всех.
Тем не менее все это было вполне логично.
И в то роковое для Людей Льда время должно было раскрыться, почему трое молодых людей с кошачьими глазами оказались помеченными проклятием, или избранными. В один прекрасный день все их силы должны выйти наружу.
Это будет день, когда впервые обнаружат следы дьявола.
Но пока этот день был сокрыт в неизвестном будущем.
Виллему хотела бы ехать на лошади, чтобы быстрее добраться до места, но она в этом случае больше бы привлекла к себе внимание. Лучше быть незаметной.
Пешком она добралась до опушки леса и вышла на кратчайший путь, ведущий через лес. Подобно Суль Виллему совсем не боялась лесной глуши. На плече она несла узелок с едой, а чтобы не замерзать, потеплее оделась. О чем ей было беспокоиться?
Может оказаться, что ее поход будет напрасным. Никакой гарантии нет, что Эльдар находится у болота Хенгтманнсмюра.
Но это единственная Барбру, о которой ей удалось услышать. И безусловно лучше, что она шла в дом к старой, умершей женщине, а не к молодой девушке. Намного приятнее!
Несмотря на то, что она всю дорогу почти бежала вприпрыжку, день неотвратимо шел к концу. Ночь наступает рано в это время года. Ей следует спешить, она вынуждена была спросить, как ей идти дальше.
Хенгтманнсмюра?.. Нет, там никто не живет. Барбру умерла уже давно.
И все же Виллему надо туда по делу.
Неприятное место! Что ей там нужно?
Забрать кое-какие забытые рыболовные снасти.
Посылать молодую девушку за таким! Слыхано ли подобное!
Почему называют эту местность Хенгтманнсмюра?
Это старая история. Но говорят, правда. Когда первые люди пришли туда на поселение – рыбное место там, в лесу, они обнаружили труп повесившегося. Никто не знал, откуда он появился. Они не испугались, те люди, срезали веревку, прочитали молитвы над скорбными останками. Но, говорят, труп иногда снова появлялся. Когда бушевали зимние штормы, он раскачивался из стороны в сторону.
Барбру не боялась?
Ничего не знаем об этом. Она была последней из рода, жившего здесь с незапамятных времен.
– Добраться туда легко? – задала с хитрецой вопрос Виллему.
Туда вела тропинка, но она уже давно заросла…
От нетерпения она переминалась с ноги на ногу.
Наконец последовали указания и описания. Ей следует перейти еще через одну гору, а затем…
Она все запомнила.
И вот она стоит на горе и смотрит вниз в унылую покрытую лесом долину. Лесное озерцо, окруженное болотом, мерцает в глубине металлическим серым цветом. На таком расстоянии она не может видеть никакого дома, но он должен быть там, другой воды здесь нет.
Если вообще осталась какая-нибудь хижина? Давно ли умерла Барбру? Может быть, уже бесконечно давно, и дом развалился.
Солнце стояло над горизонтом. Скоро оно спрячется.
И как ей тогда найти тропинку, которую и сейчас почти не видно?
Чепуха! На ее пути к Эльдару темноты не существует. Нет непроходимых зарослей можжевельника, все горы исчезли, все долины стали ровными.
Бескомпромиссная любовь Виллему выровняла для нее дорогу, и она непобедима.
Но вдруг Эльдара там нет? Вдруг она идет к заброшенному месту с дурной славой, посреди бесконечной глуши. Болото повешенного… Она была зла на себя за то, что спросила, откуда пошло это ужасное название.. История возвращается. Виллему всегда легко поддавалась воздействию мест, которые напоминали о трагических событиях. Такие, как Омут Марты на реке, в который несколько лет назад бросилась девушка, которую постигло несчастье. Хотя говорили, что отец ребенка помог ей упасть в реку. Или сеновал на горе, в котором другой отец ребенка, женатый мужчина, задушил девушку по той же самой причине. Последний случай произошел очень давно, но в обществе об этом месте до сих пор ходят слухи. Обращение мужчин с молодыми девушками навевает скорбь и печаль. А девушки за то, что они стали обузой для сильных, храбрых мужчин, оказываются наказанными. Но народ увековечивает имена этих бедняг. Как сеновал, так и омут продолжат носить их имена. Мужчины же давно выбросили их из памяти, не оставив даже и следа.
Виллему снова пустилась в путь, пошла наперегонки с солнцем.
Оно окрасило облака в красно-огненный цвет на фоне морозно-ясного бирюзового
