Прыгала и в высоту, и в длину. Разбегаясь, и с места. Она даже попыталась летать - но из этого ничего не вышло - и она попробовала двигаться вперед, удерживая ступни в нескольких сантиметрах над землей. Это ей тоже не удалось, для этого, вероятно, надо было быть самим Тенгелем Злым.
Но она делала успехи в другом. Особенно хорошо ей удавалось удерживаться невысоко в воздухе с помощью силы воли и техники. Она поняла, как надо держать руки, потому что очень скоро выяснила, что именно рукам она и обязана своей способностью «летать».
Неужели руки были чем-то вроде крыльев? Истина была где-то рядом, потому что крылья были и у черных ангелов, и у демонов ночи. Она не знала, как тут связать одно с другим, но отдавала себе отчет, что в ней было больше талантов, чем она предполагала.
Ей было любопытно, к чему все это может привести. Интересно посмотреть!
Но после последнего, совершенно невероятного прыжка в высоту или, точнее, парения в высоте, она испугалась и прекратила упражнения на сегодня.
«Это полное безумие, - подумала она. - Это просто какая-то дикость, просто уму непостижимо! Мне хочется показать всему миру, что я могу, но ведь я же никогда не осмелюсь!»
Радостная и возбужденная из-за своей величайшей тайны, она вернулась к повседневным заботам в доме Абеля Гарда. Она боялась что-нибудь сказать мальчикам, интуиция предостерегала ее от разговоров о «фокусах». К счастью, лишь один из мальчиков обмолвился в тот день о колдовстве, но когда она объяснила, что накануне просто обманула их, они успокоились.
Все время до обеда, пока старая тетка Абеля и она стояли и катали простыни для десяти человек, тетка охала и причитала по поводу несчастного семейства Нюгордов.
– Да их просто преследуют несчастья! Впрочем, добрыми христианами их назвать нельзя, а уж за это им надо благодарить только самих себя!
– Но, по-моему, Линус и его жена - хорошие люди.
– Ерунда! Они не в нашей маленькой общине, и вообще в церковь ходят редко, вот что я тебе скажу!
– Но они тем не менее могут быть хорошими людьми, - возразила Криста. - У христианства нет монополии на доброту.
– Без веры ты ничто, - пробормотала тетка.
– Никогда не могла понять, что же такого замечательного в том, что ты веришь в Бога, - сказала Криста. - Кстати, я считаю себя самой обыкновенной верующей.
Тетка поджала губы, как будто думала о чем-то своем. Криста поспешила сменить тему разговора.
– Я и не знала, что Нюгордов преследуют несчастья.
Тетке всегда нравилось, когда у нее появлялась возможность поговорить о чем-то сенсационном.
– Да брось, разве ты ничего не слыхала о старом Нюгорде?
– О ком? Об отце Линуса? Деде Петруса?
– Ну конечно! О старом Пере Нюгорде. Хотя, по правде говоря, особо старым он не был. Ему было лет семьдесят, да, когда случилось несчастье. Но это было уже давно. И я солгала бы, если бы сказала, что кому-то здесь в приходе его недостает. Он был настоящий дьявол!
И она богобоязненно сложила на груди руки, произнеся такое отвратительное слово.
– А что это было за несчастье?
– Неужели ты ничего не слышала? Странно. Они нашли его лодку в озере.
Пустую. Он заплыл слишком далеко. И не успел добраться домой до вечера. А начался ветер, шторм. Они нашли лодку на следующий день. Но Нюгорд… Его они не нашли! Никогда.
– Никогда об этом не слыхала. Какое горе для семьи - да, даже если он и не был особенно добрым. Но я еще кое-что не могу понять, - сказала Криста как бы между прочим. - Кто здесь в приходе пропал лет пять или шесть тому назад? Кто убежал после совершенного им преступления?
– Сбежал? Преступления? - спросила сбитая с толку тетка.
– Это было убийство, - сказал Криста. Ее сердце отчаянно колотилось.
Сейчас-то она и узнает, кто же был «господин Педер».
Но этого она так и не узнала, потому что в этот самый момент с ревом вбежали трое младших и принялись, перебивая друг друга, рассказывать о том, как кто-то из них обидел другого.
Тетке и самой Кристе пришлось немало повозиться, чтобы попытаться найти соломоново решение. Это не так просто, когда каждый считает, что прав именно он.
Все закончилось тем, что трое мальчиков все вместе выступили против тетки и Кристы, а когда в перепалку вмешались и старшие братья, то наступила всеобщая неразбериха. Кристе пришлось утихомиривать их с помощью сочиненной ею же самой сказки, в которой сыновья Абеля были героями самых невероятных историй.
Она сидела, окруженная мальчиками, и думала, каково было бы находиться с ними все время. Если бы все шло так, как хочет Франк и, совершенно очевидно, - сам Абель.
Но честно говоря, она не чувствовала в себе особой тяги к этому. Это было утомительно. Ей хотелось чего-то совершенно иного.
В пятницу вечером она зашла к Ингеборг. Подруга обрадовалась ее приходу, была ей благодарна, и они долго болтали. Но ни о своей «невесомости», ни о Линде-Лу Кристе не захотелось рассказывать ей. Ее отношения с Линде-Лу были еще настолько непрочными, хрупкими и деликатными, что она хотела бы еще немного держать их в секрете. А кроме того, она была слишком застенчива, чтобы отважиться говорить о молодых людях.
В субботу вечером она тоже тренировалась в рощице, и сделала большие успехи. Но на этот раз она не посмела задерживаться там долго. В прошлый раз Франк жаловался. Ну, если честно, он никогда не жаловался, речь, в основном, шла о том, что она, конечно же, вправе заниматься тем, что ей интересно, и не обращать никакого внимания на него, ей с ним не особо весело. Но теперь Криста слушала его вполуха, хотя раньше подобные разглагольствования доводили ее почти до слез - она испытывала угрызения совести и боялась, что он не будет ее любить.
Часы тянулись невыносимо медленно.
Но вот наступил вечер!
Она вымыла волосы, отгладила свою самую нарядную блузку и красиво оделась. Еще никогда Криста не ходила за молоком настолько благоухающей и хорошо одетой!
Распущенные волосы спадали по спине.
На расстоянии, на другом конце поля она видела школу, где жила учительница. Когда Криста была там в последний раз, она поняла, что фрекен обрадуется, если она зайдет к ней еще.
Криста вздохнула. Сколько же людей нуждались в ее внимании! Чувствовать это такому совестливому человеку, как Криста, было нелегко. «Не думаю, что хватит сил на всех», - считала она. Но именно этот вечер она хотела посвятить собственным планам.
А ее собственные планы - это Линде-Лу!
Сейчас он вел себя лучше, чем в прошлый раз. Она и сегодня вышла пораньше, но он уже спустился из леса, еще когда она только шла на ферму!
Не говоря ни слова, они улыбнулись друг другу и молча пошли в лес, где их никто не смог бы увидеть.
Они все еще очень смущались, когда оказывались наедине. Они чувствовали, что им
