сидит на каминной полке позади девушки.
— Не шевелись! — выдохнул Мораган. — И не поворачивайся!
Девушка взглянула на изменившееся лицо Вингера и поняла, что не испытывает никакого желания оборачиваться.
У Морагана не было выбора. Он подал Вингеру флейту…
Тот взял инструмент дрожащими руками. И поспешил расставить ноты на пианино. Потом поднес флейту ко рту.
Воздух наполнился однообразными, чуждыми звуками. Слабый отзвук давно прошедших времен.
Злой Тенгель спрыгнул с каминной полки на пол, подвинулся ближе к флейтисту. Создавалось такое впечатление, будто Вингер играет не сам, а им кто-то управляет. Мужчина в ужасе глядел на чудовище, не в силах оторвать взгляд от монстра, не мог двинуться. Как заведенный, повторял одну и ту же мелодию. Мораган подошел ближе к Эллен. Молодые люди взирали на разыгрывающуюся перед ними сцену. Сделать что-либо было невозможно.
Прямо на глазах у удивленных зрителей фигура Тенгеля Злого начала растворяться в воздухе, постепенно превращаясь в темноватую дымку, и, наконец, совсем исчезла.
Вингер продолжал играть. Через некоторое время в изнеможении опустил флейту. Он дрожал от ужаса, но, в то же время, был бесконечно горд.
— Ну вот, — снисходительно молвил он. — Что я говорил?
Эллен кивнула. Она ведь говорила то же самое. Мораган молчал.
Вдруг все трое почувствовали резкий запах жженой бумаги.
— Ноты! — закричала Эллен. — Смотрите, горят ноты!
Зарычав, Вингер рванулся вперед. Но было уже поздно. Бумага превратилась в пепел.
— Симфония! Моя симфония! — прохрипел музыкант.
— Вы не запомнили мелодию? — с участием переспросила Эллен.
— Запомнил? Вы что ж, думаете, что такие сложные переходы можно удержать в памяти?
Вряд ли, согласилась Эллен. Ведь и она прослушала мелодию не один раз, но попроси сейчас кто-нибудь воспроизвести ее, Эллен оказалась бы в затруднительном положении. Мелодия была очень странная, необычная.
Девушка обратилась к Морагану: — Вы чем-то озабочены?
Глаза парня тревожно блестели:
— Да. Слишком все просто получилось.
— Ха, иногда и слишком сложное кажется очень простым, — прокомментировал Вингер, не особенно вдумываясь в происшедшее. Страх постепенно проходил, но возбуждение только возрастало.
— Я же сказал вам, что он исчезнет! Так и случилось. Может, он вообще плод нашей фантазии. Вы случайно наркотиками не балуетесь?
— Все не так просто, — повторил Мораган. Он взял рацию, вызвал на связь полицию:
— Можете заходить. В доме больше никого нет. Нет-нет, благодарить меня не за что. Благодарить надо Вингера. Это только благодаря ему…
— Не скромничайте, — напыщенно проговорил Вингер. — Пошли, нас ждет благодарность публики. Очень приятное чувство, должен вам сказать.
Эллен была счастлива. Еще бы! Ведь она совершила настоящий подвиг, и теперь ей не терпелось рассказать обо всем Натаниелю. Все позади! Окончились восьмисотлетние страдания Людей Льда!
Трое героев без сожаления покинули «Василек».
15
Первым, как и следовало ожидать, пробудился Габриель. Потянулся. Руки-ноги сильно затекли. Голова тяжелая. Было раннее утро. Вовсю пели птицы.
Машина? Что за машина? И почему он тут? Прохладно… Наверно, уже вечер… Но ведь все случилось днем…
Днем? Что и когда?
…Теперь вспомнил. «Да, сначала я уснул. И остальные тоже».
Мальчику не терпелось выйти из машины. Очень хотелось по важному делу. Но можно ли тут? Габриель был по натуре своей весьма приятным и стеснительным молодым человеком.
«Наверно, можно. Кругом лес».
Дверца машины заперта. На переднем сиденье спят Марко с Товой. А где же Натаниель и Эллен?
Ах да, они же уехали назад, в Южную Норвегию.
Кошмар? От недавнего сна остались лишь какие-то неясные воспоминания. Что-то неприятное.
Мальчик тихонько тронул за плечо Марко. Тот не отреагировал. Тогда он негромко позвал:
— Това!
Та не отозвалась.
Они, наверно, очень устали. Не надо их будить. Габриель открыл дверцу и осторожно выскользнул из машины. Надо же! Как сильно затекли конечности! И как болит голова!
Надо немного прогуляться по лесу. Далеко уходить от машины он не собирался.
Совсем недалеко от машины шла горячая дискуссия.
— Лично я к машине не пойду! Черт бы их побрал! У них там здоровенные псы.
— Ты совершенно не разбираешься в собаках. Скорее всего, это ирландские сторожевые.
— А вот и нет! — раздался голос третьего. — Есть одна бельгийская порода, что очень похожа на сторожевую.
— Да хватит болтать ерунду! Согласен сожрать свою шляпу, если это были не волки! — проговорил четвертый.
— Легко обещать! Особенно, когда у тебя нет шляпы! Ладно, пошли к машинам.
— Дьявол! Наконец-то прекратился этот штормовой ветер.
— Хватит трепать языками! Пошли!
— К их машине? Да пошел ты…
— Молчать! Глядите, вон один из них! Мальчишка! Хватайте его!
Габриель резко остановился. Но поздно, путь к машине был отрезан.
Инстинкт подсказал парню, что надо бежать, а не демонстрировать чудеса храбрости. Что было сил позвав Марко, устремился в лес. Если б ему удалось оторваться от преследователей…
Но преследователей было много, а тело совсем не слушалось Габриеля. Ноги заплетались… Нападавшие наседали на пятки…
Приходилось продираться сквозь хлещущие ветки кустарника и острые колючки сосен. Габриель хотел сделать большой круг с тем, чтобы вернуться к машине. Но бандиты разгадали его замысел.
Дышать становилось все труднее и труднее. Мать, отец… Где вы? Помогите…
Габриель резко остановился, и преследователи буквально уткнулись ему в спину. Мальчик так испугался, что не придал значения раздающемуся откуда-то шуму… И вот теперь он стоял на краю ущелья Гудбрансдалена.
