подлетела к столу и обняла Катю.
– О, моя дорогая! Извини за те глупости, что я только что наговорила… Но, правда, почему мне никто ничего не сказал? Это замечательные новости, чудесные!
В мгновение ока роли поменялись. Сейчас уже Катя гладила волосы Скотти и успокаивала ее.
– Я тебе хотела рассказать, Скотти. И чуть не рассказала в тот день на крыльце, помнишь?
Скотти глубоко вздохнула. Она не чувствовала никакой обиды, ее душу переполняла радость.
– Вот, значит, в чем дело? Но, – она обратилась к Алексу, – почему все же мне никто ничего не сказал? Почему держали от меня в тайне? – Она должна узнать, почему никто в этом доме ни во что ее не посвящал. И ей было все равно, что она узнает. Она приготовилась к самому худшему.
Алекс посадил дочь в кресло.
– Я думал, что у тебя и без этого хватает забот… Вспомни, ведь это случилось накануне родов. – Он виновато улыбнулся. – Сейчас я и сам вижу, что напрасно это сделал. Конечно, нужно было обо всем предупредить.
– Надеюсь, мистер Высокомерный адвокат из Сан-Франциско, вы учтете свои ошибки и впредь их не повторите. – Скотти сердито посмотрела на мужа и подошла к колыбельке. Михаил мирно спал. Миссис Мактавиш лежала в углу кроватки, свернувшись клубочком. – Мне не очень нравится, что я – единственная в этом доме, кто не знает, что происходит. Порой мне кажется, даже кошки знают больше меня!
Скотти вздохнула, чуть не плача. Она здесь никому не нужна…
– Значит, вот о чем говорила Марлин в тот день! А я-то думала, она просто старается еще больше отравить жизнь бедной Кате. Я обозвала ее лгуньей, а сейчас выясняется, что мисс Кэнфилд говорила чистую правду.
– За исключением того, что она пообещала забрать Катю с собой, – сухо проронил Алекс.
Скотти бросила на мужа испепеляющий взгляд.
– Значит, эта отвратительная женщина знала обо всем раньше меня?
Алекс испуганно провел пальцами по волосам и осторожно двинулся к двери.
– Это длинная история, Скотти, – уклончиво ответил он.
Скотти вся задрожала от гнева, увидев, как ему не терпится поскорее уйти.
– Александр Головин, ты – мастер выводить меня из себя! Ничего не рассказываешь, как будто я ни для кого ничего не значу. Интересно, смогу ли я когда-нибудь узнать подробности этой захватывающей истории?
Головин остановился и неожиданно усмехнулся:
– Сможешь, причем в самом ближайшем будущем. Я тебе обещаю.
– Ну что же, – прерывисто вздохнула Скотти. – Надеюсь, ты сдержишь обещание, прежде чем я…
Он поднял свои черные дьявольские брови.
– Прежде чем ты что?
Скотти чуть не брякнула от отчаяния: «Прежде чем я уйду». Алекс пристально смотрел на нее в ожидании ответа.
– Прежде чем… я найду эту женщину и вырву все ее шикарные белокурые волосы, – наконец без особой уверенности пробормотала Скотти.
Она посмотрела на Катю, которая очень внимательно следила за их перебранкой.
– Когда состоится операция?
– Не раньше весны, – ответил Головин. – Доктор составил большой список требований, которые мы должны выполнить перед операцией.
– Каких требований?
– Упражнения, массаж и все такое, – пожал плечами Александр Головин.
Скотти непонимающе посмотрела на мужа.
– Но мы и без него каждый день делали упражнения и массаж.
– Правильно, но доктор Гунтрауб разработал особые упражнения и хочет, чтобы мы несколько месяцев до операции делали их, – объяснил Алекс.
Обида и раздражение куда-то исчезли, и Скотти почувствовала страшную усталость. Волнения оказались тяжелее самой трудной работы, они высасывали все силы.
– Пожалуй, пойду к себе и немного отдохну.
На кухню заглянула Ольга Попова. Она подошла к кроватке и бесцеремонно бросила на пол миссис Мактавиш.
– Чтобы я не видела тебя около маленького Миши, слышишь? – Она громко хлопнула в ладоши, и испуганная кошка убежала и спряталась за деревянным ящиком. Бейби, как две капли воды похожий на мать, только чуть меньше, сердито вцепился в юбку Поппи. Экономка хотела стряхнуть его, но котенок и не думал сдаваться. Тогда Поппи сердито прищелкнула языком и перестала обращать на него внимание, позволив висеть на юбке и делать, что ему вздумается.
Скотти с улыбкой покачала головой. Миссис Попова не понимает, что животные защищают тех, кого любят.
