– Хэтфилды едут в противоположном направлении. Все будет по-прежнему, как только они уедут.
– А если они… встретятся с кем-нибудь по дороге и расскажут, что переночевали у нас?
Натан подошел к камину и раздул огонь.
– Тогда, полагаю, все в городе сочтут, что я – твой любящий муж, который наконец-то вернулся с войны, – ответил он с нескрываемым сарказмом.
Сюзанна резала свинину, но, услышав его ответ, вспыхнула и отшвырнула нож.
– В этом нет ничего смешного! Мой муж… может вернуться в любой день, и что же дальше? А если жители города решат, что у меня два мужа, и прогонят нас с Кори? – Она пришла в ярость, но не понимала почему. Разумеется, Натан не мог быть ее мужем, а настоящий муж не мог появиться в городе, разыскивая ее, – Сюзанна убила его своими руками.
Натан оглянулся.
– Устрой истерику, и нашим гостям будет о чем посплетничать.
Сюзанна глубоко вздохнула и отвернулась к столу, прижавшись к нему, чтобы прогнать дрожь. Она с трудом подыскала слова:
– Надеюсь, ты поднялся в такую рань не из-за Кори.
– Нет, я ранняя пташка, как и ты.
Она попыталась сосредоточиться на своих делах, но руки неудержимо тряслись.
– Но Кори… часто ворочается во сне, иногда постель у него промокает… – Она прикусила язычок. Как неприятно было напоминать посторонним, что Кори до сих пор ходит в подгузниках! Сюзанна считала, что в этом виновата только она.
– Я переодел его, прежде чем уложить к себе.
Чистые подгузники лежали в шкафу в комнате, где спала Сюзанна. Она густо покраснела. Интересно, смотрел ли он на нее? Может, именно потому и понял, что она борется с кошмарами?
– Мне жаль, что тебе пришлось делать это самому. – С намеренной осторожностью она нарезала хлеб, стараясь, чтобы ломтики были ровными – это ей никогда не удавалось.
– Ничего страшного, только, по-моему, он уже слишком вырос для подгузников.
Ей следовало вспыхнуть и попытаться вступиться за ребенка, но Сюзанна этого не сделала. Она переложила нарезанный хлеб в корзину.
– Да, – еле слышно ответила она. – И я так думаю, но…
– Что «но»? Ты хочешь, чтобы он как можно дольше оставался младенцем?
Резко развернувшись, Сюзанна уставилась на него. Лицо Натана оставалось непроницаемым, словно он в точности знал мысли Сюзанны. Но он не должен был их знать.
– Нет, дело не в этом. Просто… видишь ли… О Господи! Как объяснить мужчине, что она не в состоянии научить сына справлять малую нужду стоя? Она ощутила, как на щеках вновь проступают красные пятна – только на этот раз она покраснела до корней волос.
Натан вытащил масло и повидло из буфета, стоящего в углу, и поставил их на стол.
– Сегодня я не прочь порыбачить. Вспомнив, что Натан видел ее у реки в одном белье, Сюзанна была готова провалиться сквозь землю.
– Кто тебе мешает? – сухо отозвалась она. Натан пожал плечами, не сводя с нее глаз.
– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я поскорее закончил чинить веранду и уехал.
Она прокашлялась, и этот кашель показался нервозным даже ей самой. Слегка успокоившись, она принялась замешивать тесто для оладий. Разумеется, она не могла дождаться, когда Натан уедет.
– Я не надеюсь, что ты постоянно будешь работать здесь. В конце концов… я ведь не плачу тебе.
– Правильно. Поэтому сегодня отдохнем. Я не прочь взять с собой Кори.
Встревожившись, Сюзанна замерла и услышала, как гулко стучит ее сердце.
– Почему?
– Потому, – разъяснил Натан, испытующе вглядываясь в лицо Сюзанны, – что ему будет полезно немного отдохнуть от тебя. И тебе это тоже не помешает.
Сюзанна не знала, стоит ли расценивать эти слова как оскорбление. На всякий случай она рассердилась:
– С чего ты это взял?
– Ну-ну, не кипятись, – ответил Натан. – Просто поверь мне на слово. Это будет полезно вам обоим.
– Откуда ты знаешь? – Она хотела вызвать Натана на разговор о его прошлом, узнать побольше о его сыне, о родных.
Натан отвернулся, не желая встречаться с ней взглядом.
– Можешь поверить мне на слово, – повторил он мягким, почти печальным голосом.
Странная нотка, прозвучавшая в голосе Натана, не позволила Сюзанне продолжать расспросы, несмотря на любопытство. Она хотела запретить ему брать Кори с собой на реку. Хотела заявить, что не доверит ему своего обожаемого сына, и втайне Сюзанна знала, что это сущая правда. Она не доверила бы
