Мак-Клауд стряхнул пепел на край стола.
– Так вот, о ваших родных, мистер Вулф… Не знаю, что они там делали. Филлипс считал, что мы надежно оцепили участок. Но там оказалось полно черники, а поблизости мы нашли корзинку. Полагаю, они просто отправились собирать ягоды и неудачно выбрали место.
Нат потер виски, прогоняя острую боль.
– Так что же произошло?
Метис завертел на столе пустой стакан.
– Нам приказали уйти, но спустя час я вернулся. Только тогда я обнаружил, что ваша жена мертва, а мальчик исчез.
Нат вновь переживал случившееся, мучаясь от сознания собственной вины. Он не смог подавить свои чувства и не хотел этого. Мучения его были заслуженными.
– Как же вы узнали, что мой сын жив?
– Сначала я этого не знал. Лейтенант, который отвечал за взрывные работы, приказал нам уходить и сочинил историю о банде индейцев. Но когда я обнаружил, что мальчик исчез, – продолжал он, приподняв одну бровь, – я пошел по следу, увидел кровь и решил, что его, возможно, кто-то утащил – скорее всего, койоты… Но наверняка я ничего не знал, и загадка тревожила меня целых пять лет.
У Ната по-прежнему кружилась и гудела голова, желудок переполняла желчь.
– Как же вы разгадали ее?
Мак-Клауд зажал пустой стакан между ладонями.
– Я услышал о белом мальчике, живущем у юроков. Юроки – не мой народ, но у меня есть с ними кое- какие дела.
Нат потер шею.
– Спасибо, что вы привезли его домой. Метис небрежно пожал плечами:
– Я же говорил: это было самое меньшее, что я мог сделать. Мальчика никто не обижал. По правде говоря, племя усыновило его.
– И после этого отдало мальчика вам? Мрачная улыбка приподняла уголки губ Мак-Клауда.
– Мне пришлось выдержать целую битву. Нат был вынужден спросить:
– А моя жена? Я все время думаю… – Он тяжело вздохнул. – Это неотступный кошмар – представлять, что в могиле возле моего ранчо похоронена другая женщина.
Мак-Клауд вгляделся в его лицо. Глаза метиса надежно скрывали его чувства.
– Успокойтесь, мистер Вулф, это она. Ее труп опознал врач Мэдисон. Вероятно, у него сохранились записи. Если хотите, можете поговорить с ним.
Почти с облегчением Нат уронил голову на сложенные руки. Возможно, теперь он сумеет забыть о прошлом. Господи, как он надеялся на это!
– Кстати, ваше ранчо выглядит слишком запущенным. И дом обветшал.
Нат кивнул:
– Меня не было здесь долгое время.
– Я – неплохой плотник. Вам нужна помощь?
Всмотревшись в лицо метиса, Нат понял, что обязан дать ему работу, чтобы хоть отчасти отплатить за возвращение Джексона.
– Много платить я не в состоянии. Устроит ли вас жилье и стол?
Метис пожал плечами:
– Это лучше, чем ничего.
Нат поднялся, кивнул Мак-Клауду и покинул салун.
Готовя печенье к ужину, Сюзанна по-прежнему ощущала боль от словесной пощечины Натана, нанесенной днем раньше. Странно, но гнев Натана и способ его проявления оказали на Сюзанну более глубокое и продолжительное воздействие, чем все пощечины Харлена. И она понимала, почему так произошло: Натана она любила, а Харлена – ненавидела.
Она искоса взглянула на Луизу, которая замешивала тесто для пирожков с патокой и негромко напевала, а улыбка приподнимала уголки ее пухлых губ.
– Похоже, супружеская жизнь пошла тебе на пользу.
Луиза лукаво улыбнулась, не прерывая своего занятия.
– Я на десять лет старше тебя, голубка. Года преследуют меня, как собаки опоссума. Вот уж не думала, что когда-нибудь доживу до такого! Но скажу тебе одно: с той минуты, как я увидела этого человека, я поняла – он будет моим.
Сюзанна не могла не позавидовать удаче Луизы. Тихими ночами, слыша звуки страстной любви Луизы и Кито, Сюзанна изнемогала от желания.
– Ты же знаешь: я рада за тебя. Руки Луизы зависли над столом.
– Почему ты настолько упряма, голубка?
Сюзанна выложила тесто на кухонный стол, некоторое время месила его, а затем расплющила
